на пару секунд. Дальше – только истерический смех.
– Что? – не могла не спросить Дина. – Кто это?
Я засмеялась громче. Не в силах контролировать эмоции, я начала визжать, кричать и махать руками. Люди за соседним столиком, должно быть, подумали, что я выиграла пять миллионов или получила предложение руки и сердца от принца.
– Да что там такое?!
Успокоиться и заговорить по-прежнему было сложно. Меня разрывало от радости и облегчения: я чувствовала, как с души падает огромный груз, мешавший мне смеяться непозволительно долго.
– Федя, что ли?
– Да! – наконец призналась я. – Только сейчас поняла, насколько мне этого не хватало!
– Вот это новости! Что написал?
– Новое прочтение нашей давней шутки, долго объяснять.
– Да уж, ваши шутки – это что-то! Значит, вы снова общаетесь?
– Получается, что да, – засияла я. – Забавно, конечно, как они с Никитой появляются по очереди.
– С Федей ты явно живее и веселее.
– Потому что это просто дружба, – напомнила я.
– Ну да, конечно, – улыбнулась Дина. – Сияешь сейчас именно по-дружески.
– В том-то и дело, что да!
Я не хотела ничего доказывать и анализировать. Ко мне вернулся близкий друг, который всегда мной дорожил, и этого было достаточно, чтобы снова почувствовать равновесие в этом городе.
Проводив Дину до метро, я еще раз открыла сообщения. Моя реакция на шутку была прочитана более часа назад, но ответа так и не последовало.
«А давай встретимся?» – набрала я, но тут же стерла.
«А давай встретимся?» – набрала я во второй раз.
Теплый июльский вечер подходил к концу. Я справилась. Прожила еще один день «новой жизни» без Никиты, выпила отличный кофе с подругой и смогла звонко рассмеяться впервые за долгое время. Мне было легко и тревожно одновременно. За громким смехом непременно польются слезы – предсказуемо, но страшно. Всю путаницу в моей голове мог понять только один человек.
Я отправила напечатанное сообщение.
«Давай! Сегодня?» – в ту же минуту ответил Федя.
«Сегодня поздновато. Давай на следующей неделе?»
«А ты уже дома, что ли?»
«Ну, я на Невском, но уже собиралась домой».
«Давай на „Чкаловскую“!»
Все произошло быстрее, чем я предполагала. Забыв о душевных терзаниях, старых обидах и утренних планах, я побежала в метро в двенадцатом часу ночи. Я расталкивала неторопливых прохожих, бежала по эскалатору, летела к поезду, но двери захлопнулись прямо перед моим носом.
Увеличенный ночной интервал сводил с ума. Я боялась приехать слишком поздно, боялась не успеть рассказать ему все истории до закрытия бара или даже до утра…
Входящий звонок с его именем не мог не вызывать улыбку.
– Алло, – тихо ответила я.
