Не из Дневного Дозора, но Темный. Маг средней силы. Кстати, он нас тоже заметил.
– И что мы будем делать?
– Мы? Ничего.
– Он же Темный!
– Да, а мы – Светлые. Что с того? Как работники Дозора мы вправе проверить у него документы. Они наверняка в порядке.
– А когда мы вправе будем вмешаться?
– Ну, если он сейчас встанет, взмахнет руками, превратится в демона и начнет откусывать всем головы…
– Антон!
– Я вполне серьезен. У нас нет никаких прав мешать честному Темному магу отдыхать.
Официант принес наш заказ, мы замолчали. Светлана ела, но без всякого аппетита. Потом обронила, обиженно, как капризный ребенок:
– И долго Дозор будет так пресмыкаться?
– Перед Темными?
– Да.
– Пока мы не получим решающего преимущества. Пока у людей, становящихся Иными, даже мимолетного колебания не будет, что выбрать: Свет или Тьму. Пока Темные не вымрут от старости. Пока они не смогут подталкивать людей ко Злу с той легкостью, как сейчас.
– Но это ведь капитуляция, Антон!
– Нейтралитет. Статус-кво. Обе стороны в цейтноте, что уж скрывать.
– Знаешь, Дикарь, который в одиночку наводит ужас на Темных, мне куда симпатичнее. Пусть он нарушает Договор, пусть даже невольно подставляет нас! Ведь он борется с Тьмой, понимаешь ты, борется! Один против всех!
– А ты не думала, почему он убивает Темных, но не выходит на контакт с нами?
– Нет.
– Не видит он нас, Светлана. В упор не видит.
– Он ведь самоучка.
– Да. Талантливый самоучка. Иной с хаотически проявляющимися способностями. Способный увидеть Зло. Не способный разглядеть Добро. Тебя это все равно не пугает?
– Нет, – мрачно сказала Светлана. – Извини, но не пойму, куда ты клонишь, Оль, извини, Антон. Ты заговорил совсем как она.
– Ничего.
– Темный куда-то пошел, – глядя через мое плечо, сказала Светлана. – Сосать чужие силы, творить злобные заклинания. А мы не вмешиваемся.
Я слегка обернулся. Увидел Темного – внешне ему действительно было от силы лет тридцать. Со вкусом одетый, обаятельный. За столиком, где он сидел, осталась молодая женщина и двое детей – мальчик лет семи, девочка чуть младше.
– Отлить он пошел, Света. Пописать. А его семья, кстати, вполне обычная. Никаких способностей. Их тоже предлагаешь ликвидировать?
– Яблочко от яблоньки…
– Скажи об этом Гарику. Его отец – Темный маг. До сих пор жив.
– Бывают исключения.
– Вся жизнь состоит из исключений.
Светлана замолчала.
– Я знаю этот зуд, Света. Творить Добро, преследовать Зло. Сразу и навсегда. Я сам такой. Но если ты не поймешь, что это тупик, – кончишь сумраком. И кто-то из нас будет вынужден
