style="font-size:15px;"> – Спасибо, Ирина Михайловна.
Выдрин наклонился поцеловать ей руку. Она засмущалась, дернулась, и он чмокнул ее часы.
– Ступайте, – сказала Ирина Михайловна.
Она заметно покраснела. Выдрин вышел из кабинета. Настроение улучшилось. Он открыл «Телеграм». Сообщений не было. Лена последний раз была онлайн вчера днем. Он заволновался. И снова стало тошно.
Его последний урок был у класса, в котором учился Миша Капустин. Когда прозвенел звонок, а ученики затихли, Выдрин спросил:
– Миша Капустин пришел?
– Я тут.
Встал высокий и худенький печальный мальчик с длинными светлыми волосами.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Выдрин.
– Не очень, если честно.
– Но ты здоров?
– Ну, здоров.
– Прекрасно! А то мне тут позвонили и сказали, что ты повесился. Ужас, правда? Кто бы это мог быть? Не знаешь?
Миша всхлипнул:
– Это я вам звонил, Александр Иванович. Повесился не я, а Юра Климов.
Выдрин слегка привстал и тут же плюхнулся назад на стул.
– Да что ты такое говоришь, Мишенька?
– Это я вам звонил. Повесился не я, а Юра Климов, – послушно повторил Миша.
Класс молчал. Выдрин отчетливо слышал стук своего сердца. И, казалось, все слышат. Он даже приложил руку к груди.
– Александр Иванович, вам плохо? – спросила Ника Некрасова.
– Ты ведь не шутишь? – спросил Выдрин.
Миша качнул головой. Вдруг сморщил лицо и заплакал.
– Сядь. Так что, он умер?
– Еще как, – ответил с задней парты Саша Иванов.
– А почему?
– Почему умер?
– Да нет же! Зачем он это сделал?
– С бабой поругался.
– С какой еще бабой? – спросил Выдрин. – Вы чего? Вам же по четырнадцать лет.
– Мне пятнадцать уже, – сказал Саша.
– Потому что ты – дебил, – ответили ему.
– Слышь, пизда!
– Тихо! – крикнул Выдрин. – Начинаем урок. Так. Значит. На чем мы в прошлый раз остановились? Отличие сюжета от содержания?
– Он два дня висел в гараже, вытянулся как макаронина, – вставил Саша.
Накатила невыносимая тошнота.
«Заткнись», – подумал Выдрин.
И вяло спохватился, не сказал ли это вслух.
– Александр Иванович, давайте объявим минуту молчания, – предложила Ника.
Она сидела за первой партой, прямо перед учительским столом, но голос ее звучал откуда-то издалека.
– Да, правильно. Минута молчания.
Выдрин встал. И дети встали, громко двигая стулья. Потом где-то сзади раздался смешок, послышалась возня.
– Але, пидрила.
– Сам пидрила.
В класс зашла бледная Ирина Михайловна. Кажется, она даже похудела.
– Сейчас позвонили…
– Мы
