русские словечки временами проскальзывали в обычной речи Эманора на языке нагов или общепринятом в измерении.
– Не совсем так. Скорее это нечто среднее между энергетической программой и живым существом. Я бы назвал их биороботами, – Канор покосился на Эманора, и тот усмехнулся. Ну да, практически все в Гардавии уже изучили разные русские словечки.
– Что с ними произойдет дальше? – уточнил хмурый Ненталь. – Сейчас все выглядит так, словно им все хуже и хуже…
Канор посмотрел на Селгора, и тот кивнул: мол, понял тебя.
– Есть два варианта исхода событий, – осторожно начал иолец. – Либо заклятье начнет отмирать, и пленники восстановятся, либо… оно их досуха исчерпает.
Селгор ювелирно избегал слов «умрут» и «погибнут». Люди Иолии верили, что само слово привлекает бога смерти – Халдоса. Едва заслышав про смерть, мрачное божество приходит к больным, раненым и немощным, чтобы подтолкнуть их к краю пропасти.
С момента, когда стал ректором магической Академии, вельмер не уставал удивляться – насколько же разные культуры, верования и мировоззрения у государств измерения. Одни страшились говорить о существах, которые якобы принимают грешников после смерти. Вроде Колхара у нагов, обитателя Бездны – особого пространства, пропитанного его убийственной магией. Другие же, вроде северных белых верберов и ледяных драконов с полюсов – трегорнов – верили, что там, за гранью смерти, их ждет лучшая жизнь. В любом случае. Потому что за порогом жизни стоит Мелет – бог справедливости. Он отнимает у души все плохое, черное. Душа обновляется и светлой, чистой, прекрасной приходит в лучший мир.
Слова Селгора произвели эффект взрыва. Наги молчали и только переглядывались. Рун тоже не знал, что сказать и даже притормозил, на секунду забыв о том, что Алена где-то здесь и ему так безумно хочется плюнуть на все и просто прижать истинную к себе…
Медики и ученые тоже затихли.
– А-а-а… Такое можно сделать только с человеком? – тихо уточнил Эманор и покосился на Селгора. Мол, без обид, приятель, но своя шкура ближе. Рун прекрасно понимал нагов и их переживания за то, что может случиться с ними и их близкими. Происшествие равносильно началу большой эпидемии неизвестной болезни, которую непонятно, как лечить, и может ли она заражать всех вокруг. Даже Ненталь не кинул в Эманора очередной неодобрительный взгляд. Рельгор только поиграл желваками.
Иолец усмехнулся и развел руками:
– Не знаю. Я пока не понимаю, как произошло внедрение программы в ауру этих людей. Поэтому не могу предположить – с каким еще существом можно сотворить нечто похожее. Увы, мне нечем вас обнадежить.
– Мы планируем дальше исследовать пленных, попытаемся поддержать их нашими эликсирами, – вмешался Канор. – Но гарантировать ничего не могу. Пока я не вижу способа вытащить заклятья из энергополей этих землян и при этом их не убить.
Казалось,
