й работе и в наших краях был редким гостем, а если участвовал в каком-либо совещании, то чаще всего молчал, мне казалось, даже стеснялся высказывать свое мнение. Но на этот раз он в один из моментов взял слово, раскритиковал систему наших сборов, считая, что они должны быть реже, но продолжительнее. Удивила резкость его суждений, выражений, ранее характерная лишь для уважаемого всеми нами Виктора Маслова. Николай Петрович излагал свои мысли чуть ли не в приказном порядке, что, как оказалось впоследствии, было для него характерным.
Мы, молодые в то время тренеры, смотрели на Морозова как на крупную величину в футболе – все-таки выиграть 4-е место на чемпионате мира дано не каждому. И он это осознавал, заслуги свои ощущал, уважение принимал как должное, видом был суров, при встрече с ним любой сразу понимал: такой своего не отдаст.
Предшественники Николая Петровича в сборной Борис Аркадьев, Гавриил Качалин, Константин Бесков придерживались базового принципа ее комплектования – на основе одного какого-то сильнейшего клуба. Морозов эту практику порушил, и я вспоминаю, сколько было жарких дискуссий специалистов по поводу его решения. Невероятно трудно добиться единообразия в игре команды, в которую привлекаются футболисты из 10 клубов, играющих в разной манере, привыкших к определенным партнерам. Но Морозов проявил характер, настоял на своем, сложностей не испугался, и его сборная сыграла, выдала результат, который не превзойден отечественными тренерами и спустя более чем полвека.
Несмотря на взятие такой престижной высоты, я бы не причислил Николая Петровича к категории тренеров-учителей, тренеров-наставников. Скорее он успешный тренер-организатор. К разряду имен для мавзолея – Аркадьева, Якушина, Маслова, Бескова, Лобановского – его не отнесешь. Не скажу, что элита его отталкивала, он сам не пытался стать своим в этой компании, не стремился к сближению с признанными тренерами-интеллектуалами. У каждого из этих больших авторитетов была своя не только тренерская, но и человеческая изюминка в общении: Якушин – всегда с прищуром, с хитринкой, с иронией, с улыбкой, Маслов вечно бурчит, рубит правду-матку невзирая на лица, но тоже с улыбкой, как-то все по-доброму…
Николай Морозов в отличие от них представлялся мне типичным начальником цеха какого-то крупного предприятия – вероятно, сказывалась многолетняя принадлежность к рабочему коллективу, зиловское воспитание.
Своеобразный был и тренер, и человек, другой с таким сложным характером и отношением к людям ничего в жизни не добился бы. А Николай Морозов установил достижение на десятилетия в отечественном футболе. Значит, небесталанный был человек, видевший по-своему не только футбол, принципы построения команды, но и знавший, находивший путь к большим, историческим победам.
Борис Игнатьев,
заслуженный тренер России
Особенный
Удача улыбается тому, кому надо, но не всегда, когда хочется.
Классификация 33 лучших футболистов по итогам сезона в стране давно стала делом обыденным, хотя по-прежнему остается вещью во многом субъективной. Но речь сейчас не о ней, а о том, что главные творцы побед, очков, титулов и медалей наряду с футболистами – тренеры команд – из года в год лишены подобной публичной оценки. Официального тренерского рейтинга не существует. Правда, в последнее время стали определять лучшего тренера года в стране. Но с ним обычно и так все ясно: чья команда на троне, тот и первый.
Попытки подогнать тренеров по их талантам, умениям, творческим находкам и заслугам под какую-либо систему, скорее всего, бесплодны, поскольку их достижения – чемпионские, медальные, кубковые – разнятся не только по времени, количеству, но и по качеству выигранных ими турниров, подготовленных ими команд и игроков. Перевесит ли, например, многоразовое внутреннее чемпионство со своим клубом или клубами одного медаль европейской или мировой чеканки другого? Вопрос достаточно спорный.
И все же некая негласная тренерская иерархия у нас существует. В Советском Союзе исторически сложилось стойкое, незыблемое и в целом правильное представление о тренерской элите, а наряду с ней постоянно на слуху были имена еще и тренеров-победителей – неоднократно выигрывавших со своими командами чемпионат и Кубок СССР (о тренерах российского периода здесь разговора нет, поскольку карьера Олега Романцева, Валерия Газзаева, Юрия Семина протекала в совершенно других условиях).
В советскую элиту входят корифеи тренерской профессии, настоящие самородки, нутром, интуитивно чувствовавшие природу, законы, премудрости игры, вносившие весомый вклад в теорию и практику отечественного, а где-то и мирового футбола, своими тактическими воззрениями, решениями опережавшие время, подтвердившие правоту своих взглядов на игру многочисленными достижениями на всесоюзной арене, а некоторые и на международной, воспитавшие целую плеяду выдающихся мастеров футбола.
В первую очередь это
