кладу вторую ладонь на широкое плечо. – Хочу, чтобы эта ночь была особенной. Не делай мне больно. Умоляю…
За эти два года делать отменно я научилась две вещи. Вправлять кости и врать. Первое приходится делать по необходимости, в рамках периодической стажировки в больнице. А второе по мерзкому желанию отомстить.
Отцу. Тамерлану. Всему роду мужскому.
Нет ничего проще, чем обмануть мужика, особенно, если его член уже в твоих цепких лапках.
Тамерлан ещё достаточно долго не двигается. Напряжен в поисках лжи в моих глазах. Но я не вру, я действительно хочу сделать ему приятно.
До определенного момента.
Вижу во взгляде нешуточную борьбу с самим собой. Он не привык, что им командуют. Он не готов подчиняться, а я не готова проигрывать. Одного раза с меня хватило.
Настала моя очередь пользоваться.
– Тамерлан, прошу, я хочу быть сверху, я хочу сесть на твой член до самого конца. Ощутить, как головка практически касается матки. Я хочу, чтобы ты видел, как я буду поглощать его миллиметр за миллиметром. Влажно, горячо. Я хочу его в себя… Тебя в себя… – колдую я, каждым словом завлекаю в свои сети. Стою на своём, не готовая сдаться.
Продолжаю шептать пошлости, поглаживаю член и напряженную шею, покусываю губу и ни на миг не прерываю порочного контакта глаз.
Господи, ну давай же, просто ляг на эту чертову кровать, чтобы я села на твой чертов член!
И он словно слышит мой призыв. Сдаётся! Расслабляет захват и садится на кровать, не отпуская меня и грозно требуя:
– Снимай свои тряпки.
И я подчиняюсь, смотря, как он поглаживает свой толстый член, лижет пламенем взгляда мое лицо, пока я приподнимаю юбку, давая увидеть ему чулки и стягивая стринги.
Медленно, неспешно, пытаясь сквозь туман вожделения думать. Думать. Думать.
Тревожит только зерно сомнения, что прорастает так быстро, кружа голову. Во рту же образуется горечь. Давняя боль возвращается с новой силой, не давая переступить через грань.
Зачем, на самом деле, я это делаю?
Вновь почувствовать себя использованным презервативом? Слышать насмешки, ловить плевки в свое доверчивое сердце? Нет, я изменилась, нет больше той девочки-тряпочки, о которую этот мужик ноги вытирал.
Есть сука, что одним взглядом может поставить на колени мужскую особь. Только с этим будет справиться явно посложнее.
Возбуждение отходит на второй план.
И пока он укладывается на кровать, я молю всех богов, чтобы Тамерлан не учуял подставы. Нужно вести себя открыто.
Встаю напротив и чуть раздвигаю ноги, чтобы он видел все, что было скрыто тканью трусиков. Кидаю их в него и слышу новое грубое требование.
– Сиськи покажи.
Похотливое животное.
В ответ я не стесняюсь. Только не перед ним. Расстегиваю блузку, достаю грудь и принимаюсь пальцами
