его рук, казалось, прожигало ткань ее розовой шелковой блузки. Кайли быстро сделала шаг назад.
– Наверное, ваш голос заглушили колокольчики.
– Позвольте мне помочь вам с этим, – сказал он, взяв коробку из ее рук. – Где дети?
– Моя помощница увела их на улицу поиграть перед репетицией рождественской программы, – ответила Кайли, собирая проигрыватель компакт-дисков и несколько больших пластиковых леденцов.
Их руки соприкоснулись, когда она прошла мимо него, и от желания, которого она не чувствовала в течение очень долгого времени, сердце пропустило несколько ударов. Кайли сделала все, чтобы не обращать на него внимания.
– Я собирался зайти в начале дня, но у меня были дела на одной из наших строительных площадок, – продолжал Джош, следуя за ней к яркому ковру, где собирались дети, чтобы послушать сказку. – Я не был уверен, что здесь будет кто-то еще. Когда дети идут домой?
– Как правило, детей забирают в пять тридцать, – отозвалась Кайли, ставя леденцы и проигрыватель компакт-дисков на маленьком столике. – Но Гил Эддисон иногда задерживается в клубе и забирает своего сына Кейда на несколько минут позже положенного времени. – Отец-одиночка, нынешний президент клуба одним из первых записал своего четырехлетнего ребенка в класс дошкольного образования. В отличие от членов бюджетного комитета Гил, казалось, был очень рад тому, что в здании клуба появился детский садик. – Независимо от времени, я дожидаюсь, пока каждого малыша не заберут родители или человек, которому поручили эту обязанность.
– Так это не просто работа с девяти до пяти, значит? – спросил Джош, ставя коробку на ковер.
– Это вряд ли. – Качая головой, Кайли вынула диск из футляра и установила его в плеер. – Я должна каждое утро приходить в центр к семи часам, чтобы подготовить все к приходу детей.
– И когда они приходят? – поинтересовался он, нахмурившись.
– Нескольких детей привозят через пару минут после того, как я открываю дверь, но, в остальном, они все здесь от восьми до восьми тридцати. – Кайли удивляла его заинтересованность в расписании детского центра. – Почему вы спрашиваете?
Джош провел рукой по своим коротким светло-каштановыми волосам.
– Я понимаю, что вы работаете по контракту с клубом и вам не выплачиваются сверхурочные, независимо от того, сколько часов вы заняты, но разве ваш рабочий день не получается слишком длинным?
Кайли улыбнулась. Она могла работать и быть рядом с дочкой, и это стоило всех переработок, вместе взятых.
– Я не против. Это работа моей мечты.
– Хорошо, лишь бы вы были довольны, – кивнул Джош с таким видом, словно не мог уразуметь, как кто-то может быть счастлив, проводя столько времени с группой маленьких детей.
Когда малыши начали возвращаться к зал, Кайли вздохнула с облегчением. Нельзя было сказать, что она боялась Джоша. Но, находясь с ним наедине, она нервничала,
