о девушке, с которой я встретился.
Выговорившись, она взяла меня под руку и сказала:
– Слава богу, теперь этот кошмар позади! Пошли, а то ЗАГС закроется.
Я не сдвинулся с места, мои мысли сосредоточились на вопросе, кем же, если Майя не врет, была та – вторая девушка? И была ли она вообще, может, я увидел привидение?
Но потом я понял, что существенной разницы нет.
– Извини, я не пойду, – сказал я.
Майя застыла, в ее глазах появился неописуемый ужас.
– Почему? – прошептала она почти беззвучно.
– Не могу объяснить, – ответил я и ушел.
Было бы жестоко сказать ей, что оказалось слишком просто заменить ее на другую.
Деспот
Моя сестра Анни вскоре после окончания школы вышла замуж за человека лет на десять старше ее. Маргус мне не понравился с первого взгляда. На лице этого худого, костлявого, крепкого мужчины словно застыла мрачная маска решительности. Водку он не пил. Булгаков где-то сказал, что непьющие подозрительны, и это вполне относилось и к Маргусу. Чего он добивался, во имя чего жил? Мне казалось, что его главная цель – держать события под контролем, естественно, не в глобальном смысле, но в своем ближайшем окружении: на работе и дома. Когда мы познакомились, он был инженером на машиностроительном заводе, скоро его повысили до главного, и я не сомневаюсь, что с того дня его предприятие всегда выполняло план и не расставалось с красным флагом победителя соцсоревнования. Дома царил такой же, я бы сказал военный, порядок: обед каждый день в одно и то же время, дети пораньше – в постель, и берегись, если принесешь из школы плохую оценку – кстати, доставалось за это не виновнику, а Анни, поскольку по установленной Маргусом субординации именно она отвечала за то, что связано с домом и детьми. Несмотря на всё это, сестра не жаловалась. В школьные годы она отличалась беззаботным характером, ей ничего не стоило опоздать на урок или явиться домой с аттестатом, в котором преобладали «тройки»; когда родители сердились, она отвечала лишь:
– Хорошие оценки еще никого счастливым не сделали!
Была ли она счастлива сейчас, когда ее беззаботность бесследно исчезла, когда она стала такой же серьезной и сосредоточенной, как Маргус, – постоянно напряжена, постоянно в страхе, что совершит какую-то ошибку… Однажды я прямо спросил, неужели она довольна своим браком? Анни сделала удивленное лицо и ответила:
– О да, разумеется, ты разве сомневаешься в этом?
– Да, немного сомневаюсь, мне кажется, что Маргус – деспот.
Она на секунду задумалась, наверное, никогда этого не сознавала, но затем лукаво улыбнулась и сказала:
– Возможно, отчасти ты прав. Но мне это даже нравится. Такое хорошее чувство уверенности, что с тобой не может случиться ничего плохого, он просто не допустит этого.
– Он что, бог? – Я не удержался от сарказма.
– Ну, не знаю, бог ли… – засмеялась Анни,
