в вагончике экспресса, Селдон обернулся к Челвику и сказал:
– Что меня удивляет, так это что экспресс движется так спокойно, равномерно. Я понимаю, что здесь действует электромагнитное поле, но все равно это удивительно! – воскликнул он, прислушиваясь к негромким звукам, возникавшим при соприкосновении их вагончика с соседними.
– Да, замечательная транспортная система, – согласился Челвик, – но, увы, ты не застал ее лучших дней. Когда я был помоложе, шума было еще меньше, а те, кто ездил на экспрессе пятьдесят лет назад, утверждают, что в то время вагончики вообще катились как по маслу, но я почти уверен, что это просто ностальгическая идеализация прошлого.
– Почему же теперь все стало иначе?
– А ухаживают паршиво, вот и все. Я же говорил тебе насчет упадка.
Селдон нахмурился:
– Уверен, люди не сидят, воздев глаза к небесам, и не повторяют как заклинание: «Мы в упадке, мы в упадке, пусть все идет прахом, и экспресс в том числе».
– Нет, конечно, ничего такого не происходит. По-прежнему следят за исправностью оборудования, заменяют износившиеся узлы и детали, магниты, истершуюся обшивку на сиденьях и так далее. Но все это как-то лениво, небрежно и не так часто, как раньше. Просто денег не хватает, вот и все.
– И куда же деваются деньги?
– На всякие другие дела. Мы пережили ряд неспокойных столетий, флот разросся, содержание его обходится гораздо дороже, чем раньше. Военным платят побольше, чтобы они, не дай бог, не взбунтовались. За спокойствие приходится платить.
– Но вообще-то при Клеоне жизнь течет более или менее спокойно. Пятьдесят лет непрерывного мира.
– Да, но военные, которым хорошо платят, не согласны, чтобы из-за мира им снижали оплату. Адмиралы держатся за свои траченные молью корабли и не желают даже слушать о понижении в звании просто потому, что им больше нечем в жизни заняться. Словом, деньги рекой текут без всякой отдачи в армию, а тем временем социальная сфера потихоньку разваливается и нищает. Вот это я и называю упадком. Разве это не так? Тебе разве не кажется, что на эти вещи невозможно закрыть глаза и не учесть их в твоей будущей психоистории?
Селдон недовольно заерзал на сиденье:
– А куда мы, кстати, направляемся?
– В Стрилингский Университет.
– А, так вот почему название сектора показалось мне знакомым! Я слышал об этом Университете.
– Ничего удивительного. На Тренторе – около ста тысяч высших учебных заведений, а Стрилинг входит в тысячу самых престижных.
– Мне придется там задержаться?
– Ненадолго. Кстати говоря, университетские кампусы – неприкасаемые святыни, и там ты будешь в полной безопасности.
– Да, но будут ли там мне рады?
– Что за вопрос! В наши дни совсем нелегко отыскать хорошего
