не притворяйся, что ты этого не помнишь!
Чувство справедливости было для Анны важнее прочих добродетелей.
– Ах да, мальчуган сидел как идиот весь вечер у телевизора, вместо того чтобы пойти вместе с другими в сад. Ябеда, я, в отличие от него, не стал жаловаться матери, когда Богданов мне дал оплеуху за то, что я на лестнице заглядывал женам адвокатов под юбки.
Богданов был их соседом московских времен, и Герман с удовольствием вспоминал его.
Он хотел прохромать на кухню, но его остановила новая мысль.
– Держу пари, все это влияние Тамары. Разве вы не замечали, как она старается отвратить Тимо от нас, Буриданов?
– Оставь Тамару в покое, ей и так трудно!
В Наде конечно же проснулась женская солидарность.
– Откуда ты знаешь, что ей трудно? По себе меришь, что ли?
– Может, и по себе!
Герману очень хотелось как-то на эту реплику отреагировать, но Надя уже убежала, к тому же ему помешал Арнольд, сунув подарок. Это был пакет средней величины, и Герман даже знал, что в нем, но все-таки изобразил радостное удивление. Буриданы никогда не делали подарки на авось, они сначала звонили или супруге, или самому имениннику и выясняли, чего тому не хватает, обычно это было нечто практичное: свитер, тапочки либо шарф, – но на этот раз сам Герман сказал, что ему хотелось бы получить каминные часы – в кабинете, правда, висели настенные, однако с больной ногой таскаться туда по многу раз в день было неудобно, наручные же он терпеть не мог. Он не стал сразу открывать пакет, положил его пока на рояль и все-таки отправился на кухню. Там Надя наливала воду в большую хрустальную вазу, букет роз гордо возлежал рядом с селедочными головами – аккуратностью казачка не блистала. Открыв холодильник, Герман присел, опираясь на одну ногу, – подобной гимнастикой ему приходилось заниматься всю жизнь. Достав бутылку «Столичной», он услышал донесшийся из комнаты громкий смех и понял, что гости увидели его «дивизию».
– Чему вы смеетесь, сегодня День танкиста или нет? – проворчал он нарочито, вернувшись в комнату.
– Дядя Арнольд удивился, с чего бы тебе его отмечать, ты же у нас больше по Военно-воздушным силам, – передала поспешно Анна не услышанную им шутку.
Опять этот Геринг на моем пути, подумал Герман хмуро, но и сам рассмеялся.
Все уже сидели за столом, он присоединился к ним и передал бутылку Эдуарду, который числился специалистом по разливанию напитков. Первый тост в отсутствие Эрвина, обычно души компании, произнес Арнольд, второй, в рифмованном виде, продекламировал Эдуард.
– Нужен виллы вам проект, вам поможет архитект(ор). На столе он держит план – имя Герман Буридан.
И так далее, еще несколько неуклюжих строф. Герман слушал вполуха, но смеялся и аплодировал вместе с остальными, не желая обижать зятя: мастерить стишки – слабость невинная.
Свиное
