с ним! Последний год здесь и вперёд к новой жизни! Свободная, красивая, умная и… Как там ты мечтаешь? Солёный ветер развивает твои тёмно-русые волосы, ты стоишь на берегу и смотришь мечтательно вдаль, а впереди столько всего прекрасного и неизведанного, – подмигивает мне Сидни, её медовые глаза светятся озорством.
– Ты знаешь, что я тебя люблю? Хотя ты дура, конечно. Но кто, если не я? – смеюсь в ответ.
Нас прерывает стук в дверь.
– Да, мам, заходи.
Я живу вместе с родителями, старший брат учится Нью-Йорке. Мама работает диетологом и часто ездит в командировки в другие штаты, преимущественно в Техас. Папа работает хирургом в местной больнице.
– Доченька… – тихим и срывающимся голосом произносит мама, заглянув в комнату.
Она выглядит подозрительно бледной, её подбородок немного дрожит, отчего предчувствие беды стремительно проникает в каждую клетка моего тела. Сердце проваливается в желудок, а пульс эхом отдаётся в ушах. Мама всегда фонтанирует энергией и жизнелюбием, но сейчас больше похожа на приведение.
– Что случилось?! – напрягаюсь я, привстав с кровати.
– Мне только что позвонили… Это ужасно… Папа…– шепчет мама, держась за сердце.
– Что? Что с папой?!
Поймав взволнованный взгляд Сидни, подскакиваю к маме.
– Ему внезапно стало плохо… Он упал и… Доченька… Папы больше нет…– сипло произносит мама худшие слова на свете, а по её щекам текут слёзы.
– Что?! Как это «нет»?! Что ты такое говоришь?! Нет! – Я отшатываюсь, словно получила удар под дых. – Этого не может быть… Он… Он же ещё молодой… Нет… – хриплю я, а в глазах темнеет. – Мам, это ошибка! Нет! Нет…
Ноги подкашиваются, и я чувствую чьи-то руки, которые пытаются удержать меня. Кажется, что комната кружится вокруг меня и потолок вот-вот рухнет мне на голову.
– Доченька, мне очень-очень жаль…. Мне позвонили из больницы и сказали, что после сложной операции, которую твой отец делал на сердце маленькому ребёнку, ему стало плохо… Всё произошло очень быстро… Его пытались реанимировать, но не смогли… Говорят, это тромб оторвался… Мне очень жаль… – тихо плачет мама, а я стою, поддерживаемая Сидни, и не могу больше вымолвить ни слова.
Мой мир рухнул в одну секунду. Мой папа умер. Ему сорок три года. Сорок три! Это нечестно! Как такое вообще возможно? Он должен жить! Должен был! Как же я теперь без него? Я же его маленькая девочка…
Господи, за что?
Глава 2
Наши дни
Зима. Начало февраля. Ненавижу этот месяц. Всегда ненавидела. Холод. Грёбаный мороз везде. На улице, в душе и в мыслях. Вы знаете, какая зима в Милуоки? Если нет, то, возможно, вы ничего не потеряли. Обычно она более-менее приемлемая (если вы любите низкую облачность, отсутствие солнца большую часть месяца и лютый, пробирающий холод из-за
