видеться, у неё своих пациентов хватает. Хорошо, Ани у меня есть! Вот кто опора и надежда! Мы с её мамой решили заняться скандинавской ходьбой. Анита нам уже и снаряжение подобрала.
– Поддерживаю! Ани у нас чудо чудесное! А вы с Маргаритой Георгиевной большие умницы! Нам на вас равняться и равняться!
Мама принялась увлечённо щебетать о буднях женщины пенсионного возраста, и из её голоса исчезли тревога и тоска. Моё бессознательное внутреннее напряжение тоже потихоньку ушло. Последние несколько лет я нечастый гость в родительском доме. Я трусливо сбежала в Ярославль и загрузила себя учёбой и работой, так что свободного времени у меня практически нет. Это значит, в голову не успевают пролезть разрушающие меня мысли. Я спряталась от своей семьи, и пусть никто вслух об этом не говорит и не упрекает меня в безразличности, но я знаю, что они всё ещё ждут моего возвращения.
Глава 2.
Семья у нас необычная, винегрет сказочный. Мои любимые мама и папа приютили под своими крылышками трёх разномастных птенцов. Все их дети, в том числе и я, приёмные.
Первым в семье Солнцевых появился Влад. Он, пожалуй, оказался единственным запланированным ребёнком. Брата усыновили, когда ему уже было три года, его биологические родители лишились родительских прав из-за пагубных пристрастий. С ним было трудно. Маленький дикий волчонок никому не доверял, чужаков опасался, но постоять за себя умел. Мама рассказывала, что больше всего боялась того дня, когда Влад пойдёт в школу, и морально готовила себя прочно прописаться в кабинете директора. Но, к большому изумлению родителей, в самый первый день его посадили за парту с крохотной улыбчивой белокурой девчушкой по имени Анита. И наш дорогой волчонок даже дышать боялся рядом с ней. Он каждый день провожал Ани, таскал портфель, а если кто-то вдруг отчаивался дразнить их: «Тили-тили-тесто, жених и невеста», доходчиво объяснял, что против лома нет приёма. Мой грозный, иногда весьма пугающий, старший брат, успешный юрист по уголовному праву, встретил свою возлюбленную в возрасте семи лет, отдал ей своё сердце и готов последовать за ней даже на край Земли. Но ему всё же повезло, и творческая натура Ани основным своим занятием выбрала заботу о ненаглядном муже.
Через двенадцать лет после Влада в семье появилась я. Это история поистине волшебная. Потому что папа буквально нашёл меня в коробке от печенья «Топлёное молоко», которое пациентам больницы выдавали на ужин. Мой папа, Сергей Вячеславович Солнцев, – сердечно-сосудистый хирург. Как-то раз он вышел подышать после сложной экстренной пятичасовой операции. Что-то там пошло не по плану. Папа хотел было пнуть стоящую у входа коробку, но коробка жалобно запищала. Привыкший ко многому Сергей Вячеславович не растерялся, когда обнаружил в коробке синюшную меня. В больнице, как оказалось, у одной из санитарок случился странный приступ. Женщина выкрала из детского отделения новорождённого отказника с неоперабельным пороком сердца, и на блюдечке с голубой каёмочкой (точнее, в картонной коробке), преподнесла прямо по адресу – лучшему хирургу города. Папа сотворил чудо, на которое до него никто не был способен. И после. Он иногда шутит, что свою дочь, по примеру папы Карло, смастерил
