славно эти самые бусинки ощущались у меня во рту. Да и зря я гоню. Может в девятом у нее еще и были соски-прыщики на доске, но сейчас там вполне все в порядке.
Еще один глоток виски не помог. Я бы хотел ее сейчас трахнуть. Очень. До сих пор хочу. Но все портит, что она хочет Юру. Опять. Что за сраная карма ко мне прицепилась?
Все эти годы я частенько вспоминал о ней, но специально держался подальше. Так нет же! Она сама ко мне притащилась.
Вернее, не ко мне, а к Юрке.
Чтоб их обоих.
Прекратив вливать в себя пафосный Юркин вискарь, я быстро прибрал нашу одежку. Подумал и сходил наверх, надел спортивные брюки. Святоша-Березина вряд ли будет терпеть меня в трусах без истерики.
Ненавижу истерики.
Когда спускался, застал Элю в гостиной. Она склонилась над своим платьем и, очевидно, хотела переодеться, но, увидев меня, передумала.
– Можешь надеть его. Я отвернусь, – предложил я, проходя мимо нее на кухню.
Она взглянула на платье, потом на меня и покачала головой.
– Позже, – проскрипела в ответ, как ржавая «ЛАДА».
Я прекрасно понял причину ее отказа. Платье было больше похоже на сорочку, ни черта не прикрывало, только подчеркивало и дразнило. Пожалуй, ей и правда лучше оставаться в халате.
Эля прошла за мной на кухню и выдрала у меня из рук стакан, выпила залпом все, что я налил, и, конечно, закашлялась.
– Это не мохито, детка, а виски. Его не стоит глотать такими порциями.
– Детка у тебя в штанах, – огрызнулась Эля.
Я заржал.
– Серьезно? Ты склеротик или как?
Она покраснела и снова стала кашлять в меня оскорблениями:
– Ты конченый, Данила! Будешь издеваться теперь всю жизнь?
Глаза Эли снова подозрительно заблестели. Вряд ли я вынесу еще одну ее истерику.
Придется быть немного милым. Эх, вряд ли получится. Но попробую хотя бы стать нормальным.
– Не ной, Березина. Сама начала. Лучше скажи, какого черта ты приперлась сегодня?
– Хотела поздравить Юру.
– И давно ты хэппибездишь моего брата горячим трахом?
– Это не твое дело!
Разумеется… Что еще она могла сказать?
– Я не знал, что вы встречаетесь. И не смей говорить, что это снова не мое дело!
– Почему? – она задрала нос и расправила плечи.
Я тотчас представил, как халат падает с ее плеч, а соски торчат так же дерзко.
Гребаное наваждение.
– Данила, – позвала меня Эля, вырывая из секундной грезы.
– Чего?
– Ты здесь откуда?
– Приехал, – просто сказал я.
Эля прикрыла глаза, потерла веки пальцами, потом плеснула себе еще виски и теперь уже пригубила маленьким глотком.
Пауза, за которую мы оба выдохнули и передумали воевать.
