сейчас с пеной у рта. Не ты ли сам мне говорил, что таких случаев было полным-полно в имперской истории, а ведь сейчас Империя слабее, чем когда бы то ни было. И удар, который раньше только пошатнул бы ее устои, сейчас может запросто положить на лопатки. Империя будет втянута в гражданскую войну и никогда не выберется из нее, и мы не сумеем завершить работу над психоисторией, которая показала бы, что нам нужно делать.
– Я понял, к чему ты клонишь, но уверен, что избавиться от Демерзеля будет нелегко.
– Ты просто не представляешь, как стремительно Джоранум набирает силу.
– Это не имеет никакого значения, – покачал головой Селдон и слегка нахмурился. – Вот интересно, как это его родители додумались дать ему такое нелепое имя? Скорее на кличку смахивает.
– Его родители тут совершенно ни при чем. Настоящее его имя – Ласкин, кстати, весьма распространенное на Нишайе. Это он сам прозвал себя Джо-Джо, наверное, просто взял первый слог от фамилии.
– Ну и дурак, по-моему.
– А по-моему, нет. Слышал бы ты, как его поклонники скандируют: «Джо-Джо-Джо-Джо…» И так без конца. В этом есть что-то гипнотическое.
– Ладно, – сказал Селдон и выпрямился, всем своим видом показывая, что ему не терпится вернуться к прерванной работе. – Поживем – увидим.
– Как ты можешь проявлять такое безразличие? – возмутился Амариль. – Я тебе говорю о реальной опасности.
– Никакой опасности я не вижу, – сказал Селдон убежденно. – Просто ты не располагаешь всеми фактами.
– Какими же фактами я не располагаю?
– Поговорим об этом в другой раз, Юго. А теперь займись своей работой. Заботы о Демерзеле и судьбе Империи оставь мне.
Амариль поджал губы, но спорить не стал – он привык подчиняться распоряжениям Селдона.
– Хорошо, Гэри, – кивнул он, но у двери обернулся и покачал головой. – Но ты совершаешь ошибку.
Селдон усмехнулся:
– Я так не думаю, но спасибо за предостережение. Я о нем не забуду. И все-таки я уверен – все будет хорошо.
Амариль вышел, и лицо Селдона сразу стало серьезным. А будет ли все хорошо на самом деле?
Глава 2
Селдон не забыл о предупреждении Амариля, однако не придал ему большого значения. Минул его сороковой день рождения, нанеся очередной психологический удар.
Сорок лет! Прощай, молодость! Теперь жизнь для него больше не была подобна громадному нехоженому полю, уходящему далеко за горизонт. Уже восемь лет он жил на Тренторе, и время бежало неумолимо быстро. Еще восемь лет – и ему будет почти пятьдесят, там и до старости недалеко. А ему пока не удалось даже как следует подступиться к психоистории! Юго Амариль блестяще рассуждал о законах и выводил свои формулы, делая дерзкие предположения, основанные на интуиции. Но как можно было проверить эти предположения? Пока психоистория не представляла
