не утихала.
– Слишком много мыслей. – Голос моего собеседника стал тише.
– Двое суток не спала, – простонала я, – закрываю глаза и вижу эту проклятую схему «Ойкона». Не отпускает. Эти линии… они везде.
– Вас не отпускает совесть. Просто поймите, что тут нет вашей вины, и все сразу исчезнет.
– Целая экспедиция, док. И полная неясность. Они должны были вернуться десять дней назад. Корабль вылетел, но всего один. Один из десяти – и тот пропал. Сигнал исчез. Он не покинул систему Цефея. От людей ни звука. Еще и кот!
– О да, – Маркус хмуро усмехнулся, – в СМИ поднялась настоящая шумиха.
– Вам не кажется странным, что за одно животное переживают больше, чем за сотню человек?! – Открыв крышку, я все же приняла лекарство, несмотря на недовольный взгляд личного психотерапевта.
Потянувшись, мужчина взял со своего стола кружку с дымящимся ароматным напитком.
– Меня удивляет, Лидия, что вас это удивляет. Котики давно правят этой системой. А у нас пропал лучший из пушистого рода.
Я лишь тяжело вздохнула.
– Да, жизнь сложна, – продолжил док. – Это вам не чертеж планетной станции. Но как бы там ни было, я приеду к вам завтра, и мы отправимся на Нептун искать подходящий корабль. Вместе! Раз появился такой шанс вырвать вас из этого мерзкого окружения, то чего тут думать!
У меня возникли смутные подозрения:
– Вас заставил отец?
– О нет, – рассмеялся он, – боюсь, от него нам стоит ждать чего-то иного. Вы моя любимая пациентка, куда я без вас?
– Док, вы с ума сошли?
– Лидия, сколько лет мы знакомы?
– У вас еще не было практики, и, помнится, вы подрабатывали у нас фельдшером…
– Да, вечность. – Он потер щетину. – Вы для меня уже как родная, считай, что сестра. Столько лет бесед, ночных посиделок перед экраном…
– Да, – я улыбнулась, – нам осталось только перейти на «ты» и распить по молочному коктейлю.
Отключив трехмерный голоэкран на столе, я опустила спинку кресла и откинулась на нее. Перед глазами все так же расползались сетью линии коммуникаций проклятой станции.
Выходит, завтра мне предстоит лететь нанимать корабль.
Я не представляла, как это вообще осуществить. Никогда не покидала здания «Илистрон Корпорейшн». Парковки, зеленые аллеи и терраса трехсотого этажа не в счет. Все мое существование ограничивали эти стены. Собственные апартаменты в три комнаты. Кабинет здесь же. Ресторан двумя этажами ниже. Личный лифт, ведущий туда, и столик у окна, за которым я завтракала еще ребенком.
Все остальное – онлайн-магазины с доставкой через консьержа.
Иногда мне приходилось посещать кабинет отца и нудные, чрезмерно людные совещания, после которых я восстанавливалась не один день.
Круг общения тоже столь узок, что я могла пересчитать по пальцам всех, кого знала по имени.
И доктор Маркус Дигри был номером один.
Меня
