друзей, он выразительно постучал пальцем по часам:
– На четыре же договаривались!
– Коля, извини. – Андрей пожал протянутую руку и непроизвольно сморщился. Хватка у Николая была железная, особенно когда друг нервничал. – У нас чепэ4 было. Потом расскажу.
Николай недоуменно посмотрел на Сергеева, но вопросов задавать не стал.
– Ладно, пошли. Надеюсь, Нина Петровна на месте.
Визит в загс Андрей с Оксаной отметили скромно. К себе в небольшую, но уютную комнату в малосемейном общежитии станции скорой помощи пригласили только близкого друга Колю Неодинокого. По правилам общая комната полагалась исключительно семейным парам, но, учитывая особые заслуги доктора Сергеева, поставившего на ноги после инсульта маму коменданта общежития, для Андрея и его невесты было сделано исключение.
За ужином с Оксаниными пирожками с мясом будущие молодожены похвастались пропуском в магазин «Весна». Осмотрев открытку с печатью загса, Коля небрежно бросил ее на стол.
– И что вы там брать собираетесь?
Андрей с Оксаной переглянулись.
– Ну, посмотрим, что там есть, – за двоих ответил Сергеев.
– Ха, они посмотрят, что там есть! – восхитился Неодинокий наивностью Андрея. – На прилавках там есть ширпотреб и барахло. Что там на самом деле есть, вы не увидите.
– И как же быть? – Оксана с надеждой смотрела на Николая.
– Что бы вы без меня делали, – промычал тот, запихивая в рот сразу два пирожка.
Заведующая «Весной» Нина Петровна, невысокая полная женщина неопределенного возраста с бульдожьим лицом и обесцвеченными пергидролем кудрями, обожала болгарского певца Бисера Кирова. Неодинокий познакомился с ней на «толчке» – участке тротуара у входа в магазин «Мелодия». Официально здесь обменивались грампластинками, а на самом деле процветала подпольная торговля дефицитным винилом. Николай, известный в определенных кругах своей музыкальной коллекцией, был на «толчке» завсегдатаем.
Нина Петровна пришла первый раз и сразу попала в лапы барыги по прозвищу Хорек, который пытался всучить ей бракованный диск по запредельной цене. Обычно Николай в «коммерцию» не вмешивался. Таким было неписаное правило «толчка»: люди все взрослые, у каждого своя голова не плечах, хотят переплачивать за кота в мешке – их личное дело. Но Хорька Неодинокий на дух не переносил. За наглость, жадность, мелочность и неразборчивость в средствах. К тому же подозревал, что Хорек «стучит»: подозрительно легко ему сходило с рук такое, за что другие продавцы давно бы смотрели на небо сквозь решетку.
Обманутая покупательница с выражением полного счастья на лице уже отсчитывала Хорьку деньги, когда подошедший Николай, не стесняясь в выражениях, объяснил, что ей тут впаривают. Хорек сник и растворился в толпе, а Нина Петровна нежданного спасителя искренне поблагодарила и пригласила заглянуть как-нибудь в магазин для новобрачных.
