Убить его было правильным решением. Правильным и единственно возможным.
Он мертв…
Но остальные еще живы.
И это только начало.
Глава первая
Лена взяла трубку и, не глядя на высветившийся на экране номер, рявкнула:
– Да!
– Лоренцен, не могли бы вы зайти ко мне на минутку? – осведомился Иоахим Варнке, глава управления уголовной полиции. Несмотря на приторно-сладкий голос начальника, Лена сразу поняла: это не вопрос и не просьба.
– Буду у вас через пять минут, – холодно ответила она и положила трубку.
С тех пор, как Лене довелось поработать в составе оперативной группы под руководством Варнке, их отношения испортились. В Любеке тогда без вести пропал восьмилетний мальчик; несмотря на полномасштабные поиски, ребенка не нашли. По истечении четырех дней родители не получили требования о выкупе, и глава полицейского управления Варнке, который, вопреки обыкновению, лично возглавлял оперативную группу, приказал сосредоточить расследование на педофилах, живущих в Любеке и его окрестностях. Лена возразила, мол, слишком рано исключать родителей из списка подозреваемых, но Варнке ее и слушать не стал. Лена продолжила самостоятельно копать в этом направлении, но ее усилия ни к чему не привели. Без поддержки полицейского управления поймать родителей на расхождении в показаниях было нереально. Лена действовала осторожно, но кое-кто из коллег ее раскусил. Уже через несколько часов она сидела в кабинете Варнке. Все закончилось занесением выговора в личное дело и исключением Лены из расследования. Пропавшего мальчика до сих пор не нашли, оперативная группа продолжала уменьшаться – пока это дело не кануло в Лету.
Постучав, Лена вошла в кабинет Варнке.
– Присаживайтесь, – велел тот. – Вы ведь приехали с острова Амрум?
– Да, родилась там и выросла. Почему вы спрашиваете?
– Значит, вы хорошо знаете местность? – настойчиво продолжал Варнке.
– Я покинула остров сразу после школы, иначе не стояла бы сейчас перед вами. По крайней мере, в качестве старшего комиссара. Впрочем, вы же знакомы с моим… личным делом, – сказала Лена. Последние слова она выразительно подчеркнула.
Пропустив шпильку мимо ушей, Варнке продолжил допрос:
– Родственники на острове есть?
– Да, – в тон ему ответила Лена. Она не понимала, к чему этот странный разговор.
– Знаете детский приют, который находится в… – Варнке заглянул в бумаги. – В Нордорфе?
– Слышала о нем, но не более того.
– Значит, вы не состоите в родственных или дружеских отношениях с директором приюта? Его зовут Хайн Болен.
– Нет, уж простите, – слегка раздраженно сказала Лена. – Не могли бы вы объяснить, в чем дело?
– Не все сразу, госпожа старший комиссар. – Улыбка Варнке погасла. – Согласно имеющимся у нас отчетам, две недели назад на пляже нашли труп Хайна Болена. Тело находилось в шезлонге. Наши коллеги из Амрума вызвали местного врача, который констатировал смерть от сердечного приступа. По его словам, покойный на протяжении многих лет наблюдался у него и жаловался на сердце. Врач выдал свидетельство о смерти, и дело были готовы закрыть и песком присыпать. – Варнке сухо рассмеялся. – К счастью, родственники настояли на вскрытии. Если в двух словах, то возникли сомнения в том, что смерть наступила от естественных причин. А потом наши амрумские коллеги вдруг решили квалифицировать дело как самоубийство. Но к тому времени тело попало в Киль, к нашим патологоанатомам. Вскрытие еще продолжается, но появились основания подозревать предумышленное убийство. Дело перешло под юрисдикцию вышестоящего органа, и полиция Фленсбурга обратилась за помощью к нам. Неофициально.
– Неофициально? – удивленно переспросила Лена.
– Как я уже сказал: вскрытие еще продолжается, у патологоанатома нет ничего конкретного, только подозрения.
– Какие?
Начальник уголовной полиции Варнке тяжело вздохнул: он прекрасно понимал, что Лену не купить на общие фразы.
– Об отравлении ядом. Тропическим ядом, как думает доктор Хенриксен. При попадании в организм этот яд довольно быстро разрушается, и доказать отравление практически невозможно. Однако доктор Хенриксен заметил в тканях изменения, которые, по его мнению, указывают на отравление. Он обратился в Институт тропической медицины в Гамбурге, но результаты придут очень нескоро. Судя по всему, мы имеем дело с неизвестным науке ядом. Я пообещал нашим фленсбургским коллегам, что пришлю своего человека, который ознакомится с делом на месте. К вам будет приставлен полицейский из Фленсбурга.
