Придет Вадим, обнимет меня, и я постараюсь его полюбить. Я напишу много статей, чтобы мой шеф больше никогда не жалел, что нанял такого талантливого (он так говорит!), но безответственного работника. Я приеду к родителям и просто скажу, что люблю их. И постараюсь действительно начать это делать.
Человек в черном смотрит на меня, и я отрываю взгляд от трубки, встречаясь с ним взглядом. В его глазах бездна, ведущая в никуда, – они черны, и я не вижу ни малейшего отблеска в них.
– Ну как тебе здесь? – спрашивает он без малейшего признака раздражения, что приходится повторяться.
Я пытаюсь почувствовать свой язык, и у меня это получается. Мне страшно что-то отвечать, но я должна хотя бы попытаться выяснить, где я.
– Простите, но где ЗДЕСЬ? – мой голос звучит чужеродно, словно не принадлежит мне. Голос Человека в черном словно одно целое с этим пространством, но мой – лишний.
Я говорю это и не понимаю, что происходит. Это все словно нелепый фильм с плохим бюджетом. Здесь нет декораций, слабый актерский состав, невнятный сюжет. Я все еще не могу привыкнуть к тому, что у меня есть ноги. Почему-то именно этот факт больше всего выбивает меня из колеи.
– О, да, – Человек в черном почему-то начинает улыбаться. Его зубы белоснежны, но почему-то совсем не сливаются с цветом лица. – Я все время начинаю не с того. Тебе интересно, что это за место?
Я больше не хочу говорить. Мой голос не должен здесь звучать, это все неправильно. Я просто киваю.
– Общение будет происходить поинтересней, если у нас будет диалог, – Человек в черном продолжает смотреть на меня. – Но да ладно, я дам тебе привыкнуть.
Он переводит взгляд на трубку – она больше не дымит. А я решаюсь посмотреть, во что я одета. Странно, да? Но что мне еще остается тут делать? Я не хочу смотреть на Человека в черном.
Я опускаю глаза и вижу подол платья. Уверяю вас, что последние минуты своей жизни я была одета иначе. Платье похоже на то, которое носят диснеевские принцессы. Оно явно предназначено для балов и светских приемов. А также для того, чтобы начать петь песню в лесу, а вокруг бы кружились лесные животные.
Вот только цвет. Он черный! Удивительно, что я смогла увидеть его в этой темноте. Хотя все вокруг и стало серым, я все еще ощущаю себя в кромешной тьме.
Трогаю руками свои волосы – такие же. Гладкие, длиной чуть ниже плеч. Я не вижу цвет своих глаз, но, думаю, они такие же зеленые, что и час назад.
На ногах ощущаю туфли с невысоким каблуком. Я почти уверена, что они черные.
Итак, я стою в роскошном черном платье, передо мной стоит Человек в черном (а вообще, человек ли он?) посреди серого непонятного пространства, и боюсь вымолвить хоть слово.
– Привыкла?
Человек в черном подходит ко мне ближе, и я снова закрываю глаза, спасаясь в темноте.
За 4 месяца до моей смерти
Представьте, что вам очень стыдно. Да неважно за что – за разбитую вазу, так
