айте начнём наш последний урок….
Если бы не Люся Карандашкина и Женя Семёнов, мы бы не подвели Зою Филипповну. Все выдержали экзамены, кроме них.
От Люськи, конечно, можно было этого ожидать, но не до такой же степени! На устном экзамене, надуваясь как рыба-шар, она с умным видом путалась и сбивалась, словно если и заглядывала в учебник, то это было не меньше, чем полгода назад. Мы с ужасом ожидали письменного экзамена по математике, зная, что все задачки за Люську решает её бабушка. Но здесь как-то обошлось. То ли Люська готовилась все дни и ночи перед экзаменом, то ли она вовсе не так глупа, как считали некоторые.
Но вот кто действительно поразил всех, так это вечный молчун и зубрила Женьчик!
Увидев на устном экзамене за учительским столом не одну Зою Филипповну, а нескольких педагогов – членов экзаменационной комиссии, – он промямлил что-то неуверенным голосом, а посередине ответа вдруг совсем сбился и замолчал. А когда экзаменаторы, решив подбодрить его, стали задавать Женьчику наводящие вопросы по теме, он и вовсе расплакался как настоящая девчонка!
Ребята, сидевшие в классе, рассмеялись. Но педагоги строго прикрикнули на них.
«Бедный ребёнок просто перенервничал, – великодушно решили они, – и не смог собраться!»
Абсолютно все были уверены, что Семёнов затвердил весь учебник от слова до слова и что, оказавшись перед строгой комиссией, он просто растерялся. Женьчик – добровольная тень Кати Пятёркиной – привык действовать только по подсказке нашей всезнайки, а оказавшись без её поддержки, сразу порастерял все слова.
Как бы там ни было, Люсю и Женьку всё же перевели в пятый класс, правда, условно, в зависимости от их будущей успеваемости, то есть того, как они станут учиться осенью.
Узнав, что я успешно сдал экзамены, мама очень обрадовалась и поцеловала меня.
– На следующей неделе, – сказала она, – твой день рождения, и мы с папой хотим, чтобы ты его весело отпраздновал. Пригласи своих друзей. Конечно, не весь класс. Время мы уточним позже. А я сейчас позвоню папе на работу и расскажу, что наш сын стал пятиклассником. Пусть он тоже порадуется.
Неделя пролетела как один день. Я помогал маме подготовиться к торжеству – убирал квартиру, ходил на рынок и в магазины, а вечером перед днём рождения лёг спать рано, не дожидаясь, пока папа вернётся с работы.
Рано утром меня разбудил Кузя. Он прыгнул ко мне на грудь и громко замурлыкал.
Вошла мама. Она поздравила меня с днём рождения и сказала:
– Свой подарок я не смогла положить тебе на стол и накрыть салфеткой – он слишком большой.
– Что это, мамочка?! – вскочил я с постели.
– Одевайся и приходи завтракать, сам увидишь.
Умыться, одеться и примчаться в столовую я сумел минут за пять! И что же я увидел! Велосипед! Моя мечта! Моё заветное желание!
– Доволен? – спросила с улыбкой мама.
Я бросился к ней на шею и расцеловал. От радости мне даже расхотелось есть – мама с трудом заставила меня позавтракать.
– Можно я побегу во двор с велосипедом? – спросил я маму, умирая от желания сделать по двору пару кругов на своём «железном коне».
– Подожди, – остановила меня она, – сейчас придёт папа со своим подарком.
– Ну уж лучше подарка, чем твой, быть не может! – воскликнул я.
– Как знать, – улыбнулась мама, – поживём – увидим. – Вид у неё при этом был очень таинственный.
Дверь хлопнула, вошёл папа, ведя на поводке овчарку. Я остолбенел.
– Это… мне? – не веря своим глазам, спросил я.
– Ну не мне же, – засмеялся папа, – конечно, тебе. Ты ведь мечтал о собаке. Люби её и воспитывай. Пёс молодой – ему всего восемь месяцев. Что же ты молчишь? Разве ты не хотел овчарку?
– Хотел больше всего на свете и именно овчарку.
– Даже больше, чем велосипед? – спросила мама.
– Она ведь живая… Прости, мама, конечно, больше. Собака и велосипед… Я так рад. Спасибо вам обоим!
– Прекрасно, – улыбнулся папа, – я тоже рад, что мы тебе угодили. Выбери ему имя сам.
– Я назову его Рекс.
– Рекс – хорошее благородное имя. Ты заслужил свои подарки. Выработал волю, проявил характер, стал хорошо учиться. Вот мы с мамой и решили тебя порадовать. Одно меня беспокоит – как отнесётся к Рексу Кузя?
Я бросился в свою комнату,
