трех месяцев? Может, он пошутил? Может, имел в виду что-то другое? Например, роль половой тряпочки сыграть. Хотя… смысл примерно один и тот же. Вряд ли профессор шутит – его глаза полны серьезности в своих намерениях. Как вчера в клубе, когда он уверенно держал плетку в руках.
– Но я никогда не была нижней. И вообще, я никак не связана с БДСМ.
– Уверена? Вчера ты готова была забыть об этом ради денег. Что тебе мешает забыть сейчас?
То, что вы мой преподаватель. То, что игра может выйти за рамки дозволенного и навредить нам. То, что о наших запретных отношениях могут узнать. И тогда выгонят не только меня, но и вас, профессор. Будет большой скандал. Разборки. Показания в полиции. Как там сейчас делают? Не знаю. Я такое только в сериалах видела.
– Но вы же мой преподаватель. Вдруг о нас кто-то узнает?
– Если ты будешь соблюдать все правила, никто о нас не узнает. Тем более, – он поднимается с кресла и встает напротив меня. – Мне показалось, что тебе понравилась наше представление.
– Конечно! Особенно медицинские иглы!
Ой, я это вслух сказала? Вот черт!
– Почему ты не написала, что пирсинг-плей – твой хард-лимит?
– Мне не дали возможности.
– Теперь у тебя эта возможность есть.
Запах мускуса впитывается в кожу, в легкие. Вдыхаю его чаще, чем нужно. Вкусный. Не приторный. Даже хочется глаза прикрыть и забыться. Но нет. Не сейчас. Кажется, он стоит гораздо ближе, чем несколько секунд назад. А я не пытаюсь отойти, хотя мне есть куда шагать. Или стоит увеличить расстояние между нами? Да, наверное, надо.
– Когда тебе нужно отдать деньги?
– До конца недели, – отвечаю на автомате, не интересуясь, откуда он знает о долге.
– Тогда принимай решение как можно скорее, – он хитро приподнимает уголки губ.
– Почему я? Вокруг полно девушек, которых можно «приручить» и не платить такую сумму.
– Я не привык покупать ширпотреб – его и так навалом. Мне легче найти идеальную скульптуру, слепленную по моему заказу.
Как красиво звучит метафора из его уст, не придерешься. Только в нашем случае сложно оценить ее во всей красе.
– Мы выполняем обязательства с обеих сторон, – прерывает мои мысли хриплый голос преподавателя. – Я даю деньги, а ты становишься моим сабмиссивом. Все просто. Ты красива, не глупа, и меня тянет к тебе.
– Смелое заявление, – срывается неосознанно с губ. Черт! Он же не станет сильно ругать за самовольность? Или станет?
– Я прямолинеен в своих выводах, мисс Лаундж. Не вижу препятствий нашим отношениям.
– То есть вас не волнует, что нам может влететь, если кто-то узнает? – вопросительно выгибаю бровь. – Связь преподавателя и студентки запрещена уставом университета! Я не хочу, чтобы меня исключали.
– А я не хочу, чтобы одна девчонка растрепалась о необычных вкусах своего преподавателя, – говорит он чуть громче, но так же спокойно.
Какой
