к рыцарям и не стремится всеми управлять. Ему не нужен трон – ему нужна женщина, которая находится в Танатре.
– Которая умерла в Танатре.
– Необязательно. Ты сам говорил, что некоторых мещан могли пощадить, а она явно из их числа.
– Как ты догадалась?
– Чувствую. Зонб ни разу не называл ее имени, увиливал… она либо замужем, либо мещанка.
– Полагаешь, король, воюющий за женщину, перспективнее честолюбивого короля?
– В данной ситуации, да. Честолюбивый человек гораздо вероятнее нарушит наш уговор.
Я ощупала внутренний карман своей мантии, хранящий заветное соглашение. Лись только усмехнулся в ответ.
– Какие условия бы вы ни обсуждали, ты понятия не имеешь, как получится в результате.
– Из всех я была готова договариваться только с вами двумя. Своим отказом ты не оставил мне выбора.
– И что ты собираешься делать? Будешь следить за Зонбом, а когда тебе покажется, что в его решения начало вносить корректировки проклятье, попросишь его освободить престол? Вот так просто?
– Да, пока план приблизительно такой.
Вдалеке, на фоне расстилающейся на горизонте зеленой рощи, мерцала крохотная черная точка, как тонкая клякса посреди небесного холста. Она приближалась, преобразовываясь из черной – в серую, а из крохотной – в просто маленькую. Почтовый сокол, разрезающий могучими крыльями строптивый ветер, поддувающий ему наперерез.
– У меня плохое предчувствие.
– Насчет письма? – вскоре его заметил и Лись. – Сейчас посмотрим, что там.
С назначением короля у меня прибавилось свободного времени, однако легче от этого не стало. Даже наоборот, помимо собственных решений я теперь переживала и за решения Зонба, за их точность и своевременность, и, если что-то шло не по плану, или оказывались разбитыми очередные отряды ассасинов, я принимала это так близко к сердцу, что ходила к здешнему лекарю, Каруту, и выпрашивала успокоительные отвары, которые в свое время постоянно пил Юну.
– Как ты считаешь, нашего лекаря в Танатре могли пощадить?
– Могли. Достойный лекарь ценится в любом клане.
Удовлетворенная ответом Лися, я закинула ногу на ногу, и с правой стопы вдруг соскользнула атласная туфля. Исполнив в полете жалобный кувырок и несколько раз ударившись о крепостную стену, она скатилась по крутому земляному склону и беззвучно плюхнулась в зеленоватые воды реки.
– Сама сигать со стены не собираешься, надеюсь?
– Лись, а ты точно не можешь остаться в Аганде? – серьезно спросила я, проигнорировав его попытку пошутить.
– Ты же не хочешь, чтобы меня прозвали трусом.
– Я хочу, чтобы ты жил, и мне безразлично под каким прозвищем.
– Все будет в порядке. Я вернусь.
– Помни, что твое благополучие отныне беспокоит не только меня.
