сцены, но это и не важно. Мне просто хочется вырваться отсюда и пережить сие происшествие в одиночестве. Но всеобщее внимание вновь привлекает к себе Игорь, который говорит громко и четко – будто для всех, но смотрит он прямо на фотографа:
– Итак, Руслан, главная цель – получить идеальное якорное фото, которое наиболее полно раскроет нашего кандидата как политического деятеля. Этот снимок впоследствии станет самым тиражируемым и будет помещен на стенд избирательных участков. Также нам потребуется набор второстепенных, но не менее важных кадров. Сюда относится, во-первых, комплект портретных снимков для разных целевых аудиторий – таких как пенсионеры, молодежь, рабочий класс. Во-вторых, делаем фото для социальных сетей – более мягкие и личные. Ну и в-третьих, фотографии для различных агитационных материалов. Образы у нас подобраны и готовы. Никакого лишнего реквизита не требуется – съемку будем проводить на фотофоне.
– Проще простого, – усмехается Руслан, но в этой усмешке нет ни намека на веселье.
Почему-то я кожей ощущаю его возникшее неудовольствие, но не могу понять, связано оно с жестокосердием моего мужа по отношению ко мне или с моей мягкотелостью и неспособностью противоборствовать Сашиной грубости. С уверенностью могу сказать только то, что Руслан явно не остался равнодушным к моей маленькой семейной трагедии.
– Давайте поторапливаться, коллеги! – Игорь хлопает в ладоши, – У нас сегодня много работы, а мы еще даже не начали.
Мне следует уже уйти, не оборачиваясь и не прощаясь, но что-то будто удерживает меня в этом месте и я не могу и шагу сделать. Точно приклеенная к полу, я наблюдаю за процессом: как визажистка колдует над моим мужем, как Игорь раздает указания налево и направо, размахивая руками…
Но больше всего меня увлекает Руслан – то, как он мастерски устанавливает свое оборудование, как сосредоточенно настраивает камеру, как прохаживается своей звериной походкой, присматривая выигрышные ракурсы для съемки… Иногда его взгляд падает на меня, и он как будто что-то хочет сказать мне этим…
– Угощайтесь, Стелла, – кто-то протягивает мне бумажный стаканчик.
– Айдар… Фаизович? – обомлело выговариваю я, посмотрев на доминантного мужчину рядом с собой и принимая напиток из его рук, – Спасибо… А что вы здесь делаете?
– Ну я вроде как спонсор всего этого безумия, – подшучивает он с вальяжной улыбкой, – Имею право знать, на что расходуются мои деньги, не так ли?
– Да, конечно, – соглашаюсь и делаю маленький глоток из стакана. Кофе горячее и крепкое – оно обжигает горло, и один только его аромат уже бодрит меня и приводит в чувства.
Каримов, как и в тот вечер, когда он ужинал у нас, одет с иголочки: дорогой деловой костюм сидит на нем образцово, а его туфли блестят чистотой.
Несколько минут мы молча попиваем кофе и следим за съемкой. Я не могу
