style="font-size:15px;"> – Не знаю.
– А почему он ночью, что дня не хватает, – нарушил молчание Ванька. – Но в это время когда Ония, появляться.
– Ония убьет его.
– Как это?
– Он исчезнет.
– Значит, он боится света.
– Что.
– Ничего, проехали. Ладно, давай спать, завтра будем искать выход.
– Вы уходите. Меня с собой не возьмете?
– Нет. Мы сами не знаем, что с нами будет.
У Стисфинса по щеке пробежала слеза. Он прилег и отвернулся к стене.
– Зачем ты так?
– А ты что, девчонка хочешь взять его с собой?
– Ты, наверное, не испытывал одиночество. Думаешь, он будет обузой?
– Я думаю о другом. Может здесь ему будет лучше. А если мы не попадем в его страну. И что тогда. Он тут привык.
Стисфинс развернулся, глаза его жалкие поглядели на ребят, жалобно он произнес:
– Я хочу покинуть это место. Я не буду вам мешать.
– О, смотри, понимает, о чем мы говорим. Интересно получается. Другой мир, а язык почти один и тот же.
– Возможно этот мир параллельный.
– Параллельный? – удивилось девочка.
– Да. Если мир, параллельно нашему, значит что-то должно быть схожим. Есть даже точные копии. Наш мир стержень, возле него копии. Есть точное копия, а некоторые немного видоизмененные.
– Но тут-то какая к черту копия. Кроме похожих слов, здесь вообще все не похоже.
– Да, не, похоже, но, да, же зеркало имеет искажение.
– Копии, копии, все это бред таракана. Смотрел я про эту передачу. Чушь. Как может быть, что я, где то еще есть. Подумай своей умной башкой. А если ты говоришь их много. Получается сто Иванов. Чушь.
– Возможно это дополнительный файл.
– Файл? Ты сказал файл?
– Я образно.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что мы все, это компьютерная программа?
– Я не берусь за это говорить. Но мой отец однажды выдвинул такую гипотезу.
– Твой отец, тоже, как и все ученные, не того. Гипотеза. Что оно такое. С чем ее едят. Пшик. Надо реальные вещи предоставлять.
– Ребят, а что это, правда, наша копия, только с другой стороны.
– Ну, началось. Все я сплю.
И он действительно замолчал, понимая, что разговор может затянуться до утра. Стисфинс присел, и полюбопытствовал.
– А какой ваш мир.
Димка с Тамарой, поочередно стали рассказывать, от формы земли до человеческого жития. Стисфинсу было это интересно, хотя до конца он не мог осмыслить всей сущности голубой планеты. Для него это было как сказка. Слушая о таких вещах, как любовь, дружба, семейное счастье, из глаз его катились слезы. А когда разъясняли ему, о жадности, войнах и прочих негативах, глаза его меркли, душа опустошалась. Под утро всех сморило. Вялыми языками, можно было еще что-то говорить, но говорить больше было нечего. Все крепко уснули. И теперь неизвестно кто из них громче храпел Стисфинс или ребята. Ночи здесь
