деревня Норинская, до станции – двадцать километров, аптеки нет. Иосиф раздавал старым, больным людям лекарства. Для местных жителей он стал как бы местным фельдшером. В подобной роли я видел его не раз. Он был невероятно отзывчив к молодым поэтам. На моей памяти не было случая, чтобы он высокомерно отбросил, не прочитал, не познакомился с присланными стихами неизвестных поэтов.
…Музыка продолжала звучать, и, несмотря на столь поздний час, в «Русский самовар» продолжали приходить друзья и поклонники поэта, те, кого горе созвало сюда из разных городов, штатов, стран.
– Когда он сюда зашел в последний раз, – вспоминает Роман Каплан, – все было как обычно: мы сидели за столиком втроем – Иосиф, Миша Барышников и я. Шутили, рассказывали анекдоты. Мы говорили с Иосифом насчет врача, ведь в последнее время у него были очень серьезные проблемы с сердцем. Но ничто не предвещало, что может случиться непоправимое. Он попросил альбом, в котором мои друзья оставляют рисунки или пожелания, и написал экспромт:
Зима. Что делать нам в Нью-Йорке?
Он холоднее, чем луна.
Возьмем себе чуть-чуть икорки
И водочки на ароматной корке —
Погреемся у Каплана.
***
Жуткий день. И не только для всей России. Поэтов такого масштаба сегодня мало. Умер очень честный, принципиальный человек.
ГЕРОИН ДЛЯ КРИШНЫ
У нее все хорошие и добрые. И мама, и подруги, и наркодилер, и психиатр. Она уверена, что все люди чудо как хороши, а зло если и существует, то исключительно в виде порошка, который называется героином. И пока что Лена (назовем нашу героиню так) живет в каждодневной борьбе с ним.
Сегодня Лена понимает не очень многое из того, что полагается понимать молодой женщине в двадцать пять лет. Скажем, ее пока абсолютно не тревожат вопросы учебы и работы, она не думает о создании своей семьи. Да и стоит ли беспокоиться о таком далеком будущем? Ведь не сегодня-завтра может случиться непоправимое: Лена не выдержит и зайдет к подруге. И, как это уже бывало раньше, закричит прямо с порога: «Светка! Не могу больше! Хочу героин!» И тощая Светка аккуратно высыплет из кулечка сероватый порошок и достанет шприц. И тогда Лену в лучшем случае ожидает процедура детоксификации в госпитале, в худшем – могила на самом дешевом кладбище Нью-Йорка. И Лена это понимает.
У нее относительно хорошая память, если учесть, что она употребляет наркотики пятый год. Конечно же, никогда не забыть черных кошек, которые кусали ее, когда она впервые в жизни выкурила сразу две сигареты с марихуаной. Это случилось еще в Питере, когда она была студенткой филологического факультета университета. Ее стошнило, а потом в ее снах долго противно мяукали черные кошки.
– Это было отвратительно! Это не тот «хай» (то же, что и кайф. – Авт.).
