вздернула подбородок к верху и в упор посмотрела ему в глаза, выдерживая холодный и колючий взгляд.
– Выйди, – сказал он единственное слово. Этот голос сегодня уже слышала. Именно он послал Мориссу.
– Вообще-то я первой пришла на этот балкон, поэтому тебе стоит поискать другой, – спокойным голосом сообщила ему.
Он только пришел и сразу же указывает, кому и что делать, и куда идти! Нет, таких я знаю.
Это зверь. Если он почувствует слабость, то потом так и будет нападать. Им нужно давать сдачи.
Айзек усмехнулся, а потом посмотрел на Эйтана, говоря:
– Я это сказал ему.
И я, и Эйтан не сразу придумали, что сказать, потому что не ожидали.
Айзек продолжил смотреть на меня, не обращая никакого внимания на парня.
– Мы разговаривали с Амелией, – начал Эйтан, – и пришли сюда раньше тебя. Если кому и стоит уйти, то только тебе.
Айзек отвлёкся от меня и перевел скучающий взгляд на Эйтана, произнеся лишь два незнакомых мне слова:
– Карвэс сирсэ.
Я поняла, что это заклинание, но неизвестное мне, и посмотрела на Эйтана.
Парень резко замолчал, а потом стремительным шагом направился к выходу.
Он применил запрещенное заклинание?!
Эйтан вышел за дверь, а Айзек взмахом руки закрыл её за ним. Тоже с помощью магии.
– Что ты за заклинание на нем использовал? – спросила я, стараясь проговорить так, чтобы голос звучал ровно.
– Подчинения, – ответил он и вновь пробежался по мне взглядом. Мне же резко захотелось чем-то прикрыться.
– Оно запрещенное, – сохраняя спокойную интонацию, когда внутри меня все больше стала нарастать паника, сообщила ему, что итак известно.
Заклятие подчинения мы ещё не изучали. Мы должны проходить его только на последнем курсе и строго на уроках. Использовать в стенах академии или за её пределами строго запрещено, так как тот, кто попадает под его воздействие делает все, что захочет другой человек. Правда, эффект от него временный, который длится не более десяти минут, поэтому оно не считается таким опасным.
Айзек чуть склонил голову набок, а потом сделал шаг в мою сторону.
Я же осталась стоять на месте, понимая, что отступать нельзя.
– Ты что-то хотел? – сразу напрямую спросила я. Иногда, прямота – лучшее средство.
Только сейчас обратила внимание на то, что он одет в темно-фиолетовый костюм. Пиджака нет. Без бабочки. Верхние три пуговицы рубашки расстегнуты, открывая обзор на гладкую грудь.
Можно подумать, что мы с ним сговорились и выбрали одинаковую цветовую гамму. Не помню, чтобы кто-то ещё был в фиолетовом.
Айзек не ответил, а сделал ещё два шага ко мне.
Захотелось сложить руки на груди, чтобы почувствовать себя увереннее и как-то защититься, но я сдержала этот порыв.
– Папочка и мамочка Хариса одобряют, что он встречается с такой, как
