style="font-size:15px;"> В первом плавание, нам повезло захватить торговый бриг, команда, которого сдалась без боя.
А вот, первое боевое крещение, я получил не на море, а в таверне, сражаясь с командой другого пиратского корабля.
Два пирата фрегата «Зеленый петух», повели себя неучтиво со Свирепой Линой.
Я помог Лине, засунуть, этих хамов, под стол в таверне и удерживал их там, отбиваясь и уворачиваясь, от всей их команды.
Наша команда пока не вмешивалась, а только раззадоривала, неуклюжих пиратов, с «Зеленого петуха», которые не могли попасть по мне, все время при этом промахиваясь.
Я минут пять, держал оборону, против всей ихней команды. При этом не позволяя вылезти из-под стола двум, оскорбившем Лину неудачникам.
Когда команда, так ни разу не ударив меня, схватилась в ярости, за кинжалы и сабли, наши, тут же вмешались и хорошо отдубасили «Петушиную» команду, отобрав у них все оружие.
После этого, наверное, неделю хохотали, вспоминая этот случай.
А Лирс, при всех, похвалил меня. Я же, в свою очередь, поблагодарил своих наставников.
Мы всегда на «Барракуде» сражались в одиночку, не создавая эскадр и соединений. От крупных караванов, которые шли под защитой конвоев из линейных кораблей, галеонов военного охранения, старались уйти, но нападали на одиночные испанские бриги, фрегаты и каравеллы, рискнувшие в одиночку пересечь Карибское море. Нас не пугало большое преимущество в живой силе. Торговцы, они и есть торговцы.
Однажды, уже в сумерках мы обнаружили одинокий испанский бриг. Толи он отбился от своих, во время шторма, толи изначально был один.
Мы тихо догнали его. А потом, я со Свирепой Линой перебрались на их палубу, вырезали вахтенных и я, встав за штурвал привел бриг в укромную бухту.
Когда утром испанцы проснулись, то для них –это был отличный сюрприз.
Их корабль захвачен, а они связаны, а потому – дружно сдались.
А вот с караккой, которая везла шелк и специи, пришлось повозиться. Воинов там, оказалось в два раза больше, чем мы рассчитывали.
Мы догнали их и началась «веселуха».
– На абордаж! – крикнул капитан Лирс, когда наш фрегат «Барракуда», коснулся борта торговца.
Кто по тросам с кошками на конце, закинутых на такелаж, перелетел на торговый корабль, а кто, и по «Ворону» рванул на палубу торговой каракки. («Ворон» – это обычная широкая доска с металлическим шипом или крюком на его конце. При его перекидывании на судно противника «ворон» своим металлическим шипом-клювом врезался в доски корабля и позволял абордажной команде сделать своё чёрное дело. История знает случаи, когда абордажные мостки – «вороны» имели перила и ширину до полутора метров.)
Адреналин выплескивался из ушей, страх, который давил на психику, перед началом боя, исчез, уступив место азарту схватки.
Дикие крики и вопли, смешивались со стонами раненых и умирающих, заставляя других, еще громче кричать, гася
