и не приносит удовольствия. Я устал, выдохся за последний год больше, чем за все предыдущие вместе взятые и явственно чувствую потребность в отдыхе. Может, бросить все и уехать куда-нибудь на необитаемый остров? Зам вполне со всем справляется и мое присутствие на рабочем месте совершенно не обязательно. Но дачный сезон в разгаре… бум продаж в загородном сегменте…
– Павел Сергеевич, вы слышите? – Голос секретарши бесцеремонно вторгается в мои мысли.
Еще раз вздыхаю, с сожалением прощаясь с мыслями об отдыхе, и оборачиваюсь.
– Извините, отвлекся…
– Что делать с Колосовой? – Нина Федоровна сердито сдвигает брови. – Она звонит мне каждый день и требует результат, но по такой цене никто не готов покупать дом в захолустье.
– Почему вы этим занимаетесь? Где менеджер?
– Вы ее поручили мне лично.
Нахмуриваюсь, пытаясь вспомнить эту клиентку и ситуацию в целом, но тщетно.
– Напомни, кто это?
– Жена депутата. – Секретарша раздраженно закатывает глаза к потолку. – Которая решила продать дом своих предков где-то под Рязанью… Точнее, в деревне Лаптево.
Сокрушенно качаю головой. Видимо, пока решал проблемы среднего брата, вся информация прошла мимо меня или совсем не отложилась в сознании. А это значит, что придется вновь вникать в суть, а потом и в детали.
– Так чего она хочет?
– Два миллиона за этот дом. – Нина Федоровна сердито бросает на длинный стол папку. – Но он не стоит и пятисот тысяч.
Мельком взглянув на дом, соглашаюсь со своей сотрудницей. Одноэтажный, хоть и добротный дом, но явно требующий ремонта. Да еще и на таком отдалении от Москвы. Два миллиона слишком большая цена для такой халупы.
– Так объясни ей это.
– Я сто раз объясняла, но она не желает слушать и стоит на своем.
Отчаянно не понимаю, чего она хочет от меня, ведь совсем не владею ситуацией.
– Значит, напомните ей, что мы занимаемся элитками, и отправьте в другое агентство недвижимости.
– Тоже не могу! – возражает секретарша и упирает руки в бока. – Ее муж Вениамин Колосов, и вы ему обещали, что сделаете все, чтобы его супруга осталась довольна.
– Ладно, – сдаюсь наконец, решив, что дешевле разобраться во всем самому, чем спорить до бесконечности и забираю папку. – Это я изучу.
– Хорошо. Спасибо, – фыркает Нина Федоровна и усаживается на свое место.
– Продолжайте, пожалуйста, – обращаюсь к докладчику. Тот кивает и вновь затягивает свою нудную, заунывную песню из цифр.
Совещание наконец заканчивается, и конференц-зал пустеет. Провожаю последнего сотрудника взглядом и устало опускаюсь на стул. Чувствую себя выжатым, как лимон, а еще нужно изучить данные по этой Колосовой. Откуда она только взялась на мою голову?
Открыв папку, пробегаюсь глазами по тексту и достаю фотографии дома, чтобы рассмотреть подробнее. Неожиданные картинки из детства врываются в сознание и вызывают улыбку. Вспоминаю свою деревню, как мы с братьями ездили на все лето к бабушке и дедушке. Беззаботно носились по улице с утра до вечера. Тихая грусть заполняет сердце, и отчаянно хочется вернуться в прошлое хотя бы ненадолго. Но бабушки и дедушки давно нет, а их дом… Нахмуриваюсь, пытаясь припомнить, что с ним стало, но ничего не выходит.
Недолго думая, достаю телефон и набираю номер матери.
– Алло, – раздается в динамике ее бодрый голос.
– Мам, привет.
– Здравствуй, сын.
– Помнишь, в детстве мы с братьями ездили на лето в деревню? – сразу перехожу к главному, решив не вдаваться в долгие и нудные объяснения.
– Конечно. – Чувствую, как мама улыбается, и сам улыбаюсь в ответ. – И возвращались оттуда поджаренными кабанчиками.
– А что стало с домом бабушки?
– Да ничего не стало, – грустно вздыхает она. – Я так и не смогла решиться его продать. Наверное, уже развалился… никто же не ухаживал.
– А ключи есть?
– Где-то были. А тебе зачем? Продать хочешь?
– Нет, пока только съездить на несколько дней и посмотреть, что там и как, – честно отвечаю, хотя в принципе предполагаю, что мама не оценит мою затею.
– Паш, ну это же очень далеко…
– Ничего, как раз отвлекусь и отдохну, – отмахиваюсь я, не желая даже слушать возражения. – Так ключи поищешь?
– Да, заезжай, – неожиданно быстро соглашается мама, придав мне уверенности.
– Тогда
