Я выскользнула за ней на внутренний двор, якобы выбросить мусор и подышать воздухом минутку. Спросила:
– Кать, почему Нечаев так важен? Он всего лишь клиент, а ты на него разве не молишься.
– Я бы и рада от него избавиться, Ась, – выдохнула она вместе с дымом. – Только он почти хозяин заведения.
– Как это?
Я видела пару раз владельца, и он точно отличался от моего вип-клинета.
– Он нашему главному денег ссудил. На каких-то жутких условиях. Я точно не знаю. Слышала краем уха. Нечаев может вывести капитал, распродав здесь все: начиная от помещения, заканчивая табуретками. Он как-то при мне пошутил, что если суп принесут холодным, то свернет лавочку. А может и не шутил. Шеф наш тоже не понял, юмор это был или всерьез. В общем, теперь мы господина Нечаева обязаны облизываться. Иначе…
– Я поняла, – выдавила я сквозь сдавленное горло, – ну и сволочь он.
– Это бизнес, Ась.
– Свинство это, Кать.
– А ты с ним, похоже, поладила, – отметила она, туша сигарету. – Нравишься ему.
– Зато он мне не очень.
– Понимаю. Но придется терпеть.
– А если я уволюсь? – Дух бунтарства снова завладел мной.
– Я не знаю, – пожала плечами Катя. – Не увольняйся. Пожалуйста.
Она сделала глаза кота из Шрека, и я рассмеялась.
– Правда, Аська, я жить хочу.
– Твоя жизнь в моих руках?
– Хах, похоже.
Мы вместе посмеялись, возвращаясь в зал.
Но очень скоро мне стало не смешно.
Нечаев теперь обедал в «Праге» каждую мою смену. Раньше я видела его раз в неделю, может два, а теперь… Похоже, он выучил мой график. Первое время я думала, что Кирилл отказался от глупой затеи с ужином. Он все время приезжал с кем-то, вел за обедом переговоры, почти не обращал на меня внимания. Даже как-то обидно было. То мы целуемся, то вообще ничего.
Подобные мысли я, конечно, гнала от себя. Радоваться надо этому ничего, а я почему-то грущу. Лишь изредка Кирилл смотрел на меня. Когда наши взгляды встречались, его глаза теплели. Нечаев позволял себе мимолетно расслабить губы в приятной улыбке, иногда даже подмигивал мне. В такие моменты я чувствовала себя такой глупой, потому что сердце делало сальто, подпрыгивая к горлу, и билось там до самого вечера.
Я сама не заметила, как стала ждать эти мгновения, когда мы «узнавали» друг друга глазами. Все остальное время я была официанткой, а он вип-клиентом с завышенными требованиями. Нечаев не стеснялся выговаривать за промахи.
– Надеюсь, вам все понравилось? – спросила я как-то во время его обеденной встречи с какими-то толстыми дядьками.
– Все холодное принесли, – фыркнул Кирилл.
Я могла предположить, что его еда остыла, пока он обсуждал дела, но не стала, конечно. Вместо этого я сделала виноватое лицо.
– О, прошу прощения. Я передам шеф-повару.
– Леща
