я не могу. К-как можно, – и всё-таки он не сумел выговорить целую фразу без запинки. – Вы же это… ну, уже в возрасте.
Миша скрипнул зубами.
– Мы с твоей матерью ровесники.
Макар, конечно же, был в курсе, мать ведь говорила, что они учились вместе. Однако он сделал вид, что страшно удивился:
– Серьёзно? А выглядите старше лет на д-десять—пятнадцать.
– Макар! – гневно взвизгнула мать, и он понял, что пора закругляться.
– П-пойду к себе, – невозмутимо объявил он, подхватывая чемодан. – Вещи раскидаю.
– Клоун… – услышал он обиженно-обречённый материнский вздох, адресованный ему в спину.
И следом – вполголоса, от этого мерзкого Миши:
– Успокойся, парня можно понять. Возраст у него такой… обвиняющий.
Ты смотри, какой понимающий, сука!
Макару захотелось изо всех сил шарахнуть кулаком по дверному косяку, но он сдержался.
2
Пинком отправив чемодан под кровать, он решил, что разберёт вещи, когда немного остынет. Выскочив на маленький балкончик, Макар жадно глотнул ртом холодный и густой влажный воздух. Несмотря на январь, моросил мерзкий дождь, но Макар с каким-то мазохистским удовольствием подставил разгорячённое лицо колючим струям.
Сейчас, во время дождя, городок выглядел ещё более серым, безликим и унылым, чем прежде, несмотря на обилие ярких зданий. Голые деревья не добавляли красоты картинке. Макар ещё раз с тоской обвёл взглядом окрестности, привыкая к мысли, что ему теперь предстоит здесь жить.
Внизу послышались оживлённые голоса. Макар нехотя опустил взгляд и увидел двух подружек, чирикающих возле кофейного автомата. Обе в нелепых цветных дождевиках, с красными от холода лапами… Они старательно пересчитывали мелочь на влажных ладошках и по очереди опускали монеты в щель монетоприёмника. Этаж был второй, так что Макар прекрасно слышал каждое их слово и видел каждый жест.
– Я буду ванильный капучино! Или нет, лучше сливочный! Только сахара можно побольше, добавь ещё одну порцию! – попросила одна из девчонок с предвкушением в голосе.
– Слушай, не хочу, конечно, обидеть, но… с твоей жопой ты бы поаккуратнее насчёт сахара. Да и насчёт сливок тоже, – заметила её спутница.
Макар невольно хмыкнул. Диалог его заинтересовал; он наклонился и вытянул шею, пытаясь увидеть лица обеих собеседниц.
– Меня моя жопа вполне устраивает, – сухо отозвалась любительница сладкого капучино. – Во всяком случае, пока ещё никто не жаловался…
– Ну, сама смотри. Моё дело предостеречь, – фыркнула вторая. – Годам к двадцати пяти ты в дверные проёмы пролезать перестанешь.
– Ой, к двадцати пяти… скажешь тоже! Когда это ещё будет! – беззаботно отмахнулась девчонка.
К сожалению, разглядеть под просторным дождевиком её фигуру было практически нереально, а Макару, как назло, стало по-настоящему
