щедро наливали прямо из бочки.
– За наше, сталбыть, здоровье и за славных спасителей, да наградит их Всеблагой Левий новыми силами для свершения подвигов! – торжественно провозгласил староста, поднимая огромный глиняный жбан.
Герда махнула чарку единым залпом – и тут же сурово сдвинула брови:
– Барич Репняной, вы же зарок дали – хмельного не употреблять, пока бесов не победите!
– Так я и не употребляю! – поспешил объяснить пришедший со всеми Ивор и показал полупустую чашу с молоком. – Мне легче стало апосля ваших пилюль, могу не только сладкое вкушать.
Он приблизился к боевикам и, понизив голос, попросил:
– Возьмите меня с собой, как в Ахенбург вертаться будете. Я хоть завтра с утра готов, уже и вещи собрал. И отец меня благословил: ему уже лучше, один какое-то время поживет, справится…
– Зачем? – насторожился Эдгар.
Ниенна едва не рассмеялась. Понимает, стервец, что срамные шутки могут ему выйти боком, как только Репняной доберется до нормальных целителей и расскажет о своём необычном недуге!
Но толстяк вдруг смутился и заговорил шепотом:
– Учиться желаю богоугодному делу, милсдари! Я, хоть и грешник, да на путь искупления твердо встал и не сверну более. А раз отца-благодетеля у нас уже год, как оказалось, не имеется, то на него и выучусь в Академии богословия. Если уж упырь притворялся глухим и при этом справно службы нёс, чем же я хуже? Я хоть обманывать доверчивых людей не стану и честно молиться буду за всех – и за селян, и за вас, милсдари. И даже за хранителей наших! Раз они существуют и нам так помогли, отчего же об их благополучии не попросить?
– И впрямь, – согласился опешивший Эдгар. – А как же ваше… хм, пристрастие к женскому полу? Там ведь не получится, как вы привыкли. Жениться дадут один раз и на всю жизнь.
– А я и не хочу больше, – отмахнулся барич. – Как представлю, что на бабах тоже бесы срамные водятся, так, верите, нет, аж бежать от них охота вприпрыжку! Не хочу я больше такого позору, милсдари, вдруг и впрямь до короля дойдет?
– И то верно, – кивнул с видимым облегчением Эдгар. – Ну… тогда милости просим с нами! До столицы порталом вмиг домчим, моргнуть глазом не успеете!
Ивор Репняной просиял, словно ему пообещали драгоценный подарок, торопливо раскланялся, пожелал всем присутствующим славного вечера и убежал за околицу.
– Ох и злющий из него отец-благодетель выйдет, – фыркнула ему вслед Азали. – Зря ты его этими бесами напугал, он же день и ночь будет зудеть селянам насчет грехов плотских и нечисти срамной, житья никому не даст. Из бывших грешников получаются самые рьяные святоши.
– Посмотрим, – пожал плечами боевик. – В любом случае, я не намерен ждать, пока он просветлится и вернется домой окучивать мозги окружающим на предмет богоугодной и праведной жизни. И вообще, собираюсь этой ночью грешить, как последний сукин сын. Ибо бабы, как вчера верно подметил наш барич, есть отродья
