в одну Науку. Во-вторых, эта книга – практичное начинание. Многие философы, в том числе и самые великие, считали, что философия – больше, нежели просто размышление о важных вещах: она требует и включает также соответствующие способы поведения. Я еще буду много говорить на эту тему. В-третьих, эта книга гипотетическая – и, надеюсь, смелая в своих предположениях. Хотя в основном я согласен с Сэмюэлом Александером, что «истинная или конкретная мысль привязана к природе»[6], я не смею заявлять, что все мои воздушные шарики – пленники. Некоторые из них уносит в небо. Но не является ли вид, открывающийся сверху, – самая широкая перспектива – именно тем, что нам нужно, если мы собираемся найти себя во вселенной? В настоящее время мы не знаем где мы, хотя очевидно, что не дома[7]. Философия не оправдала наших ожиданий. В дневниках Кьеркегора он делает весьма проницательное замечание, что «В отношении к своим системам большинство систематизаторов подобно человеку, который построил огромный замок, а сам живет рядом в лачуге». На самом деле нам нужен не замок и не лачуга, а дом во вселенной – нечто среднее между хибарой и столь же непригодной для жизни гостиной; что-то, что не является ни космической трущобой скептика, ни аккуратными (но иллюзорными и непрочными) построениями метафизика-теоретика. Я считаю, что нам остро не хватает картины мира, в которой наши собственные жизни занимали бы какой-то уголок – картины, в которой было бы достаточно глубины красок и обилия деталей для того, чтобы разжечь воображение; в которой была бы та приверженность науке, которую требует любой здоровый интеллект, и то четкое изображение космического единства и цели, одному которому и под силу удовлетворить сердце. Эта книга – грубый эскиз такой картины.
Важно не столько то, что мы говорим о вселенной, сколько то, что мы принимаем как должное. Например, когда сэр Артур Кит проводил (очень необходимое) различие между поведением наций и поведением составляющих их личностей, он говорил, что если последними управляет «этический» кодекс, то первыми управляет «космический» кодекс – кодекс безжалостной силы и «субчеловеческого» эгоизма. (Эссе о человеческой эволюции, XXIV, XXV.) Обратите внимание на предположение о природе космоса (Я должен добавить, что антитезис между «космическим» и «этическим» взяту Т.Х. Хаксли).
Теперь что касается ее подачи. Не знаю причины, по которой серьезные книги на философские темы не могут читаться настолько легко, насколько позволяет заданная тема[8]. Соответственно, я старался использовать выражения, которые были бы понятны образованному неспециалисту, и снабдил текст многими схемами, используя их, как мне кажется, на новый лад. На самом деле, несомненно, что усвояемость книги будет в первую очередь зависеть от степени расположенности читателя, чем от любого другого фактора. Также будет иметь значение, визуал ли читатель.
Некоторым вся эта графика больше мешает, чем помогает – для таких читателей текст был написан таким образом, что (с некоторыми исключениями)
«Жители не интересуются вселенной, у них есть более важные дела. Конечно, они знают свое место на карте… но во вселенной они совершенно потеряны». Л.П. Джэкс,
Новый стандарт для простой, но отнюдь не поверхностной философской литературы, был установлен книгой
