«Гугл» нашла «Хедхантер». Задала параметры поиска: «Сочи», «работа с проживанием», «вожатый». Скрестила пальцы.
«Вакансий не найдено», – мигнув, сообщил «Хедхантер». Она торопливо открыла «Суперджоб» и сделала аналогичный запрос. Но и там ничего не нашлось. Аня проверила еще пару сайтов. Безрезультатно.
Аня окончательно сникла, переползла со стула на диван и свернулась клубочком. Почему ей никогда и нигде не везет?
Незаметно она задремала.
***
Проснулась будто от толчка, посреди ночи. В голове стучало: «Как мама? Надо проверить».
Аня резко села. Тусклый свет от фонаря, проникающий в окно, едва-едва освещал комнату. Аня оглянулась в растерянности: где это она? Воздух вокруг показался промозглым, полуподвальным. Она нащупала подлокотник дивана – пальцы моментально узнали обивку, и от души отлегло: она дома, в своей комнате.
«Почему я здесь, а не с мамой?» – Аня попыталась вспомнить, что было вечером, но спросонья мысли путались.
Потом ее будто током ударило: «Мама там одна. Вдруг что-то случилось?» Она откинула плед и, сломя голову, бросилась в комнату родителей.
В прихожей стояла густая тьма. Аня налетела на закрытую дверь и ойкнула от боли. Сон как рукой сняло, в голове ожили обрывки воспоминаний о последних месяцах.
– Нет, нет, – отказалась верить им Аня. – Это был кошмар. С мамой все хорошо. Она скоро поправится.
Она медленно повернула ручку двери. Послышался легкий щелчок, из комнаты пахнуло спертым, пропахшим пылью и лекарствами воздухом. Аня нащупала выключатель на стене. Вспыхнувший яркий свет заставил зажмуриться.
– Мама, – без всякой надежды позвала Аня, не открывая глаз.
Ей хотелось удержаться в той реальности, где мама была еще жива, но граница между сном и явью полностью восстановилась. Веки задрожали.
– Мамочка… – Аня опустилась на колени и наконец открыла глаза.
Все было как раньше. Слева от входа – на полках шведской стенки – поблескивали хрустальные бокалы. Прямо под выключателем, на маленьком деревянном столике, пылился телевизор, заваленный стопкой книг. Напротив него, у противоположной стены сиротливо прижимались друг к другу старая швейная машинка «Зингер» с ножным приводом и продавленный диван. Только место у окна пустовало: не было кровати, на которой умерла мама. Кровать – единственная вещь, которую Аня смогла выбросить после похорон.
Аня опрокинулась на старый персидский ковер и зарыдала.
***
«Какая все-таки непрактичная обивка: только дотронешься – уже пятно, – думала Аня, сидя на корточках перед диваном красивого персикового цвета. – Мы в салоне-то замучились чистить этот персик, а дома ему каждый вечер придется устраивать спа-салон».
Аня торопливо прошлась щеткой по нежной на ощупь боковине со следами чьих-то пальцев. За спиной кто-то захихикал. Аня оглянулась. Рядом
