на нее с некоторым интересом, Айрис с восхищением, а та из близнецов, что не рыдала – с надеждой.
– Сбежим! – решительно заявила Селена Марон. – Я своему бате предательство не прощу, как вернусь, все хоромы его спалю вместе с любимой псарней. И вам то же советую. Пусть знают нас и боятся.
– Что ты несешь? – фыркнула Марина. – Сбежит она, дом спалит… В уши этим дурам заливай, но точно не мне. Ты хоть когда-нибудь на корабле была? В море ходила? Корвет – клетка, здесь человек триста экипажа, вахта днем и ночью. Ну, и самое главное – мы в море, кругом вода. Ты хоть плавать умеешь? Батя твой не предатель, он расчетливый и умный мерзавец. Про любовниц Марона весь остров наслышан, да он спал и видел, куда бы тебя из дома деть. Вот только отъелась ты так, что на тебя никто из видных женихов и глядеть не хотел. Корова ты, а возомнила из себя невесть что. И не закатывай глаза, мы на одном острове живем, тут все про всех знают.
– А я своего папу люблю! Его заставили меня отдать! – неожиданно подала голос рыдающая на кровати девушка.
– Да никто его не заставлял, Ливия, – вздохнула ее сестра. – Торуоли права. Все они – расчетливые и умные негодяи. Наш родитель – делец, хорошо, что мама не дожила до этого позорного дня. Других сестер тоже жаль. Всех раздадут, как товар. Разве что Оливии повезло, ее жених папе, вроде как, понравился. Богатый и знатный. А вот тебе, – Скарлет кивнула в сторону Айрис, – я даже завидую. Нет ни отца, ни матери, никто не предавал, просто жестокие обстоятельства. Про мадам Этвелл можешь нам не рассказывать. Мы все знаем, зачем она детей из приютов берет – чтобы на прислугу не тратиться.
– Она хорошая, – робко вставила Айрис. – Вот, печенье мне напекла в дорогу.
– Дай сюда, – Селена притянула к себе коробку, зачерпнула горсть сладких завитушек, и швырнув одну в Марину, сказала:
– Эй, доска палубная, ты такое не ешь, верно? Водорослями только, небось, питаешься?
– Да я тебя сейчас! – вспылила Торуоли и, схватив стакан, замахнулась, намереваясь размозжить его о голову Марон.
– Стойте! – вмешалась Скарлет, которая, кажется, была самой благоразумной из всего их насильно собранного коллектива. – Слышите, отплываем.
Девушки, не сговариваясь, бросились к иллюминатору, лишь Айрис продолжала сидеть на стуле – у нее не осталось сил даже на любопытство. Впрочем, она тоже заметила изменения. Палуба под ногами стала раскачиваться сильнее, а к крикам команды добавился новый звук. Гудение было ни на что не похоже, вроде как и не колокол, а с другой стороны, будто все небо над головой загудело. Не сразу до Айрис дошло – паруса. То был голос сотен полотнищ, освобожденных умелыми руками матросов на радость ветру.
– Только вода, – разочарованно протянула Селена. – Даже дальнего утеса не видно. Я море никогда так ненавидела, как сейчас.
– Море не виновато, – заявила Марина, вытягиваясь на центральной койке. – Оно же нас и спасет.
– Говорят, ты нюхалась с пиратами, –
