самому не смешно? – Кажется, чем больше Майкл говорил, тем холоднее становился взгляд Эрика. – Ты же знаешь, что это бесконечная гонка за целями… Они не стоят того, если ломают человека.
– У меня такое впечатление, что все ваши претензии от банальной зависти, – Майкл начинал злиться, поэтому и бросил эту фразу, но реакцию друга он предсказать не смог.
– И ты мне еще смеешь такое говорить? – Эрик сделал пару шагов в его сторону, но потом словно передумал, вернулся за свой стол. – Пока что, я просто прошу тебя уйти… В следующий раз, после таких обвинений по-дружески, в воспитательных целях, дам тебе в глаз.
– Что-то я уже очень сомневаюсь в нашей дружбе, – бросил Майкл и прежде чем выйти из кабинета, нарочно громко хлопнув дверью.
Эрик опустился на свой стул и несколько минут сидел, закрыв лицо руками. Предчувствие беды не покидало молодого мага-интуита уже несколько дней. Он знал, что связано оно с Майклом, чувствовал – надо что-то делать, но все попытки понять ситуацию или как-то отвести друга от грозящих проблем ни к чему хорошему не приводили. Майкл сам шел к своей судьбе уверенным шагом, отгораживаясь от тех, кто мог бы ему помочь. Эрик потер виски. Он еще в самом начале обучения усвоил правило, характерное для своего направления магии: ты будешь чувствовать и знать, но не сможешь исправить. Но запомнить правило, это одно. Когда же оно касается твоих друзей и близких, в душе рождается желание его изменить. А вот сможешь или нет – это уже показатель сильного мага. Беда в том, что Эрик себя сильным магом не считал.
***
На одной двери Майкл не успокоился. Следом за кабинетом Эрика, о силе с которой молодой алхимик умеет впечатывать двери в косяки, узнал центральный выход с этажа и главные ворота института. Успокоился Майкл только на улице, когда вспомнил, что так и не забрал документы у директора.
– Ну и ладно, – парень достал сигареты и закурил. – Не думаю, что характеристики нужны будут прямо сегодня. В конце концов, это первая встреча с потенциальным работодателем.
К тому же возвращаться в институт не хотелось вообще. В первую очередь из-за Эрика. Как вообще можно было называть его другом после всего, что он наговорил? Видно же, что он ревнует и завидует. Иначе, зачем было искать какие-то изменения в характере Майкла, доказывать, что он стал хуже? Что его меняет стремление получить должность выше. Выше, чем у Эрика.
Майкл со злостью затушил сигарету о стену и посмотрел на часы. Пора было выезжать на собеседование.
Главное здание Совета Алхимии располагалось почти на окраине города. Чтобы добраться до него от института Майклу пришлось пару раз перескочить с трамвая на трамвай, понервничать в пробках на мостах и, в конце концов, бежать через парк, окружавший здание. Парк, не маленький по своим размерам, в конце осени превращался в лабиринт из замерзших или почти замерзших луж, что существенно затрудняло передвижение. Настроение от такой эстафеты у Майкла упало окончательно. Буркнув что-то похожее на «здравствуйте» прилизанному швейцару, парень поспешил
