Лично меня назвали в честь Лео Сцилларда. Он был одним из ученых, которые участвовали в создании первой атомной бомбы, о чем впоследствии Сциллард очень сожалел.
– Генерал, я знаю, кто такой Лео Сциллард.
– У меня и в мыслях не было представить все так, будто вы этого не знаете. Хотя, имея дело с «настоящими рожденными», никогда нельзя быть ни в чем уверенным. У вас в познаниях, генерал, существуют совершенно необъяснимые пробелы.
– Последние годы, отведенные образовательному процессу, мы проводим, думая в основном только о том, как бы с кем-нибудь переспать, – сказал Мэттсон. – Что отвлекает нас от накапливания информации об ученых двадцатого столетия.
– Подумать только, – мягко произнес Сциллард и тотчас же вернулся к прерванной мысли: – Помимо своих талантов в науке Лео Сциллард славился тем, что предугадывал будущее. Так, он предсказал обе мировые войны двадцатого века, а также много других значительных событий. Это сделало его нервным. Он взял себе за правило жить в гостиницах и всегда иметь под рукой «тревожный чемоданчик» – сумку с предметами первой необходимости. На всякий случай.
– Очаровательно, – сказал Мэттсон. – И что вы хотели этим сказать?
– Я не претендую на какое бы то ни было родство с Лео Сциллардом. Мне просто присвоили его фамилию. Но, по-моему, я обладаю его талантом пророчества, особенно в части войн. И я считаю, что грядущая война будет очень тяжелой. Это не досужие размышления: теперь, когда нам известно, что искать, мои люди получают большой объем разведывательной информации. Впрочем, и без всякой развединформации очевидно, что в столкновении с тремя объединившимися разумными расами шансы человечества очень невысоки.
Сциллард кивнул в сторону лаборатории:
– Возможно, у этого солдата нет рассудка Бутэна, и все же Бутэн в нем есть – в его генах. Я уверен, что это должно как-то сказаться; а нам вскоре понадобится все, что только сможет нам помочь. Если хотите, считайте этого солдата моим «тревожным чемоданчиком».
– Вы хотите его оставить лишь потому, что верите шестому чувству? – Мэттсон был поражен.
– Помимо всего прочего, – подтвердил Сциллард.
– Знаете, Сциллард, то, что вы по годам еще подросток, иногда бросается в глаза.
– Итак, генерал, вы отдаете мне этого солдата?
Мэттсон пренебрежительно махнул рукой:
– Он ваш, генерал. Наслаждайтесь. По крайней мере, не мне придется переживать, как бы он не стал предателем.
– Спасибо.
– И что вы намереваетесь делать с вашей новой игрушкой?
– Для начала, полагаю, мы дадим ей имя, – сказал Сциллард.
4
Он вошел в мир так же, как большинство новорожденных: с криком.
Окружающий мир представлял собой бесформенный хаос. Как только мир появился, что-то склонилось к нему, издавая звуки. Он испугался. Внезапно это что-то отпрянуло назад, продолжая издавать громкие звуки.
Он закричал.
