приближающиеся машины. Что-то там прям ну очень сильно тарахтит, такое ощущение, что какой-то вертолёт.
Сначала мы как-то разом увидели поднимающуюся снежную пыль, а затем, из-за поворота около дальнего дома вылетел катер. Да-да, именно вылетел. Белый, здоровый, сзади большой пропеллер, и он летел над землёй и тащил он за собой прицеп, который был раза в два больше самого катера.
– Охренеть! – воскликнул я, – Метла, как у нас, только этот с прицепом ещё.
– Точно, – хмыкнул Апрель, – Метла, только этот катер больше.
Слива от эмоций завернул пару ласковых.
– На носу пулемёт, – сказал я, разглядев его.
И вот это удивило меня ещё больше. Но вот дальше… дальше из снежной пыли вылетел ещё точно такой же катер, только кабина у него была меньше, и позади кабины был кран, да-да, стрела крана, мать его, и он тоже был с прицепом!
– На этом тоже пулемёт, – нахмурился Апрель, – валим?
– Поздно, – ответил я, наблюдая, как оба катера, как по команде, сбросили обороты, и уже чисто на инерции подлетают, и почти что останавливаются, прям напротив нашего дома, – нас заметили. Как дадут из пулемёта, мало не покажется!
– Эй, вы трое, на крыльце, – внезапно раздался усиленный громкоговорителем голос, – стоять на крыльце, не двигаться, оружие положили на землю, быстро.
Мы аж пригнулись от неожиданного голоса, да громко ещё так, шум двигателей обоих катеров чувак с матюгальником легко перекричал.
Во втором катере из люка на носу, как чёрт из табакерки, выскочил чувак, и схватившись за пулемёт, направил его на нас, а потом крышка в кабине у этого же катера откинулась, и оттуда на специальной подставке показался ещё один пулемёт, и его тоже направили на нас. Стало как-то совсем не по себе. Меня мгновенно прошиб пот, и стало жарко.
– Никому не стрелять, – произнёс в микрофон Апрель, – оружие кладём, – это он уже нам.
Пока мы медленно клали оружие на занесённое снегом крыльцо, прицеп на первом катере, который по размерам был, как грузовик, отцепили. Отцепили его изнутри, и катер взревел двигателем. Крутанувшись на месте и подняв кучу снега, умчался дальше, это я только по шлейфу снега понял, так-то его совсем не видно было, а прицеп так и остался висеть где-то в метре над землёй.
– Стоять, не двигаться, – вновь повторил голос, – руки подняли, быстро.
– Всё веселее и веселее, – сквозь зубы произнёс Слива.
– Да не двигаемся мы, – прошипел Апрель.
Вот же, млять, попали-то. До этого катера со стрелой крана метров тридцать, и они нас очень хорошо видят, да и мы их, кабина большая, вон я вижу, как из бойниц на нас наставили ещё стволов пять, точно.
– Ещё машины едут, – отчетливо услышали мы голос Клёпы в наушниках.
Он так и сидел на втором этаже. Н-да, оттуда, откуда только что прилетели эти катера, из-за этого поворота, показались три больших
