милиционер.
– У меня хорошая защита, взломать не смогут, и нигде нет информации о владельце блога, – пожимаю плечами я.
– Но я ведь нашёл, – проговаривает, и я осознаю, что он очень близко ко мне, когда шею обдаёт горячим дыханием.
– Ты ведь такой хороший следователь, сопоставил факты и сложил два плюс два. И не нашёл бы, если бы я сама себя не сдала, точнее, если фотоаппарат бы меня не подвёл, – отвечаю быстро и с учащённым дыханием.
Он слишком близко, слишком вкусно пахнет, слишком сильно жаром от него обдаёт.
– Не думай, что в этих группировках сидят тупые люди, – а вот ему, в отличие от меня, всё равно, что он касается своей твёрдой грудью моего плеча, что каким-то образом его рука оказалась на спинке моего стула, а вторая упёрлась в стол, и что я чувствую себя в капкане.
– Я… не думаю, – хрипло отвечаю, тело совсем меня подводит.
Что с тобой такое, Варя? Подумаешь, мужчина к тебе прикасается. Тем более неосознанно, случайно, взгляд-то в экран устремлён. Спокойно!
– Ты вообще мало думаешь, – вздыхает и наконец выпрямляется и отходит на шаг.
– Вы сама тактичность, товарищ полицейский, – облегчённо прикрываю глаза.
– Откуда столько аппаратуры? – поворачивается и смотрит на моё… радио.
– Купила, – веду плечом и, встав на ноги, упираюсь пятой точкой в стол.
– На чёрном рынке? – вопросительно выгибает брови.
Я молчу, потому что мне его Владик подарил, а откуда он его взял, я понятия не имею.
– Ты полна сюрпризов, Комарова, – наклонив голову набок, Белов подходит ко мне и останавливается в считанных сантиметрах, заставляя меня снова задержать дыхание, словно в глубокий бассейн собираюсь нырнуть. – Есть ещё что-то, что я должен знать? – прищуривается и в мои глаза смотрит.
– Вообще, вы и этого не должны были знать, – едва нахожу силы ответить.
Да что же это такое, господи?
– Ты уже определись, то ты мне выкаешь, то тыкаешь, – приподнимает уголки губ в подобие улыбки и опускает взгляд на мои губы, которые уже онемели от того, как сильно я их прикусываю.
– Вы, – намеренно так обращаюсь. – Обещали, что выслушаете и уйдёте, – напоминаю наш уговор.
Я не особо верю полиции, они все покупаются, и я даже лично таких знаю, но Белов почему-то вызывает доверие.
– Ага, обещал, – прокашлявшись, он отворачивается, перестав пялиться на мои искусанные и потресканные от ветра губы.
Совсем не прилично для девушки, но у меня другие интересы. Да и если честно признаться, когда мне поставили этот чёртов диагноз, я перестала за собой следить. Точнее слежу, но за питанием и за временем приёма инсулина. А остальное, типа маски для лица, косметика и так далее, совершенно перестали привлекать. Зачем, если мне недолго жить. А потом и вовсе увлеклась этим расследованием, что, собственно, и вывело меня
