не отвечал, только продолжал гладить.
– Хватит оглаживать меня, как кошку! Пусти! – я вывернулась из его рук. –В конце концов, я взрослый человек и могу сама выбирать нужно ли мне такое "лечение"!
Упершись руками в плечо мужчины, с силой оттолкнула его и отодвинулась, прислонилась головой к боковому стеклу.
Домой мы вернулись в состоянии молчаливой ссоры. Я сразу ушла в гостиную и плюхнулась на диван, сложив руки на груди. Клод молча прошел следом, взял со столика бутылку вина, открыл, разлил по бокалам, протянул мне. Я отрицательно мотнула головой.
Да, я обижена, да, этот мужчина даже не счел возможным спросить моего согласия, а теперь собирается задним числом просить прощения! Он отставил вино, молча присел рядом, взял мои руки в свои ладони. Я не сопротивлялась, слишком устала, чтобы сопротивляться, ритуал как будто забрал у меня силы.
– Ну, что ты, Алекс. Все же хорошо, я знал, что все будет хорошо. Неужели ты думаешь, что я стал бы подвергать твою жизнь опасности? Я много раз участвовал в подобных ритуалах во время экспедиций. Да, это магия, непонятная и иногда страшная, но и колдун знал с кем он имеет дело. Если бы он посмел сделать что-то нехорошее, то возврат ему был бы в десять раз сильнее. Мои амулеты, – тут он вытащил из-за пазухи целый набор подвешенных на кожаных ремешках амулетов в виде железных фигурок, ожерелий с вплетенными перьями, бусы из костей животных.
Снял с шеи, протянул, чтобы я их рассмотрела.
–– Это моя охрана. Я получил их в подарок от одного из самых сильных колдунов Бенина и тот, кто был в той комнате, об этом прекрасно знал.
Его слова успокоили, у меня не было оснований не верить Клоду.
Эх, нервы, нервы. От уверенного тона друга, от того, что мы, наконец, дома и все уже позади, мне сделалось спокойно. Напряжение сменилось расслабленностью. Клод прижал мою голову к своему плечу и тихонько задышал мне в затылок. А мне было приятно чувствовать, что у меня такой сильный, уверенный в себе защитник. Теплые руки притянули меня, сжали сильней. Я сама обняла Клода за шею и затихла. мы сидели, прижавшись и как-то незаметно мужчина стал легко касаться губами моего лица, целовать висок, потом повернул к себе, его рот накрыл мой и язык осторожно попросился внутрь.
Раньше Клод никогда не позволял себе никаких поцелуев и прикосновений. И я всегда видела в нем лишь друга. Он никогда не давал мне почувствовать, что испытывает ко мне какие-то чувства, кроме дружеских. Хотя, может, мне так казалось, а мужчина просто хорошо держал себя в руках. Наверное, я обманывала себя и просто не хотела ничего замечать. Мне было восемнадцать, а ему почти сорок, он умел скрывать свои чувства, а я не умела их видеть.
Первое время по приезде я жила у Клода, потом через агентство продала московскую квартиру на Тверской и купила собственное жилье в Париже. С Клодом мы виделись почти каждый день. Я часто оставалась ночевать у своего друга, не испытывая ни малейшего чувства неловкости.
Теперь же мужчина просто гипнотизировал меня прикосновениями
