и Белого дома не состоялся, и переворот провалился. Затем, правда, Сундуков спустил арабам имевшиеся у него деньги и два золотых зуба. И, сдав караул, оказался арестованным для трибунала.
По счастью, после расследования Сундукова представили к звезде Героя России. Ему дали звание майора и хотели назначить командиром полка. Но в связи с алкогольным синдромом и слабой лётной подготовкой перевели военкомом в Центральный округ Екатеринодара.
Новая работа оказалась хуже каторги. Требовалось выполнять план, а призывники, как назло, от армии поголовно уклонялись, предпочитая записываться в казачье войско, где самогон и никакого устава. Слава богу, хоть правительство Гаити разрешило завербовать на своей территории контрактников. Потому что негры в бедняцких кварталах всё равно дохнут от голода, и им хоть в какую армию отправиться за счастье.
– Слышь, может, и ты запишешься, а? – напористо дышал в стакан военком Сундуков. – У нас большие дела в армии назревают: скоро пойдём в атаку на пиндосов по всем фронтам! Произведу тебя сразу в командиры отделения. А то – хочешь, на должность замкомвзвода устрою? Это же лучше, чем сидеть здесь бездейственно и смотреть, как драгоценное время жизни проходит мимо! Впустую проходит, безо всяких результатов!
– Нет, я не согласный, – открещивался от предложения Скрыбочкин. – В одних делах сидеть бездейственно и упускать драгоценное время – может быть, и смерти подобно, а в других – наоборот, никакого действия совсем и не надобно для правильного результата общей пользы.
– Крупно ошибаешься, друг, – не отставал Сундуков. – Такая демагогия годится разве для разных штафирок, а не для нас, нормальных мужиков с военной косточкой. Ведь мы не можем, как черви или им подобные скользкие существа, зарыться в землю и ни о чём не беспокоиться. А я предлагаю тебе нормальную перспективу, сам посуди.
– На кой хрен мне сдалась эта ненормальная перспектива, – отрицательно мотылял головой Скрыбочкин. – Не соглашуся ни за што, хучь ты об том певчим сверчком разливайся. Можешь даже не тратить силы на уговоры, не хочу.
– И всё-таки, почему не хочешь?
– А потому што микроскопическую картинку ты мне тута обрисовываешь. Ну подумай, чего я не видывал в отой драной России? Всё видывал-перевидывал от корки до корки. Какие там могут наблюдаться явления, кроме бедности и безрассудства? Да никаких! Не желаю, совсем не соблазнительно мне туда возвертаться. Ежли хочешь знать, то у меня и здесь положение в обчестве приличествующее. Как говорится, сыт, пьян и нос в табаке. Так што, друже, не обижайся, не поеду я с тобой.
Воспоминания о прежней жизни и сравнения с текущим моментом плавали, кружась и перемешиваясь в уме Скрыбочкина, подобно кускам белой и красной рыбы, аппетитно танцующим в кипящей тройной ухе, в которую остаётся только ширнуть горящей фруктовой палкой для вкуса да влить полстакана водки для душевности, а потом снять кастрюлю с огня и начать праздник желудочных ощущений и
