Шагнул с холода в согретую прихожую, где бра разливали желтый приютный свет, и молча разделся.
Рита вышла меня встречать в пушистом халатике и мохнатых тапках, что расшивались в далеких чумах или ярангах. Губки надуты, в глазках посверкивают колючие огоньки…
Раздражение унялось не без труда.
– Ты был с ней? – в Ритином голосе обычная ревнивая обида мешалась с отчужденностью. – С этой… Надей?
– Надю убили, – холодно обронил я.
– К-как… Убили?!
Жена охнула, пряча лицо в ладонях, словно удерживая розовое тепло щек, но бледность одолевала. Лишь черные глаза в опуши ресниц таращились на меня, набухая жгучей влагой.
– А я… – еле выдавила Рита, жалко кривясь. – А она…
Я обнял ее, и царственные плечи затряслись, как у всякой горюющей девчонки. Слова утешения не годились, да и не хотелось мне ворковать. Слишком уж тошно.
Это пройдет, я знал. Всё проходит. Но забыть себе не позволю.
Надю я им не прощу. Кому – им? Знать бы… Узнаю.
Мысли, рваные и нервные, крутились в голове, как снежинки в том сувенире из детства. Встряхнешь стекляшку, блестки взвихрятся – и оседают на крышу игрушечного домика…
Всхлипнув, девушка с надрывом молвила:
– Начинается…
– Продолжается, – неласково усмехнулся я, и покрепче притиснул Риту.
Глава 3
Глава 3.
Четверг, 8 ноября. День
Москва, улица Мосфильмовская
Иванов выбрался из «дублерки», обронив:
– Жди здесь или отъедь подальше.
– Хорошо, товарищ генерал-лейтенант…
«Волга» мягко тронулась, и приткнулась в хвост «Колхиде», тащившей на горбу серебристый полуприцеп «Алка».
Борис Семенович проводил машину глазами. Голые деревья с черной путаницей ветвей навевали унынье, зато на каждом столбе полоскали красные флажки, не убранные с праздника. Они задорно и дерзко алели, бросая вызов хмурым небесам.
Генерал-лейтенант госбезопасности, замначальника ПГУ, начальник Управления «С» и прочая, и прочая, и прочая, вздохнул, словно заряжаясь от красного державного трепетанья, и пошагал к подъезду. Не царское это, конечно, дело, с агентами встречаться, но бывают особые случаи…
Нужное ему конспиративное жилье располагалось на третьем этаже и было оформлено на человека, в реале не существующего. Может, потому конспиративные квартиры и прозвали «кукушками»? У кукушек ведь нет своих гнезд…
«Ну, и где логика?»
Занятый подобными мыслями, Иванов поднялся на этаж и отпер дверь. Сюда обычно «приглашали в гости» завербованных преподов МГУ, УДН или МГИМО. Может, от них остался этот малоприятный кисловатый запах? Генлейт поморщился: потеет интеллигенция…
Раздумывая о судьбах прослойки, он прошествовал на кухню, и звякнул джезвой. Агент «Лилит» уважает кофеек…
Плеснем водички… Отстоянной
