я сделаю из нее багряный закат? – благородно предложил первопредок, кивком указывая на онемевшую от людской наглости эльфийку.
– Это как? – не поняла Ася.
– Показать? – с энтузиазмом уточнил Лихо.
Что-то в выражении его добрых глаз и столь же ласковой улыбке подсказало даже не насобачившейся в толковании двусмысленностей землянке, что «кровавый закат» не ограничится издевательским опрокидыванием на голову заносчивой особы банки с томатным соком. На всякий случай Ася осторожно уточнила:
– Ты ее убить, что ли, предлагаешь?
Нежно-розовая эльфийка стала в секунду белой, как крахмальная простынка, пошатнулась и нервно сглотнула.
– Фу, – почти обиделся Лихо, притопнув ногой. – Красивый багряный закат – это истинное искусство. Правильно снять кожу, останавливая кровь так, чтобы свежее мясо и кровь играло нужными красками, способен лишь истинный творец и художник!
– Понятно, опять всякие гадости красивым словом прикрыли. Меняются миры и времена, но суть маскировки не меняется, – согласилась Ася в почти абсолютной, звенящей тишине, наступившей в зале дворца. До местной публики, как анекдот до жирафа, дошло, кто именно изволил пожаловать с визитом, и чем это может кончиться – тоже. – Не надо мне закатов, и рассветов тоже не надо. Она вон замолчала, пусть и дальше в тряпочку молчит.
– Хорошо, устрою закат в другой раз, а пока пусть будет так, как ты хочешь, – оптимистично согласился Лихаэль и махнул рукой.
Рот на лице прекрасной девы будто стерли.
– Хм, а как она есть теперь будет? – озадачилась попаданка.
– Зачем? – не понял Лихо.
– Она ж с голоду и от жажды помрет, надо было хоть дырочку оставить, – ляпнула Ася, на зная уже, куда деваться от фантазий креативного первопредка.
– Ла-а-адно, – поморщился Лихаэль и тут же засиял снова, озаренный очередной посетившей его идеей. – Тогда так!
Первопредок наставил на расистку палец и как-то хитро его изогнул. Рот на лицо эльфийки вернулся, вот только из него полилась не речь, а мелодичная птичья трель.
– Доброта из тебя так и прет, так и прет… – прокомментировала Покрышкина, устав уже опасаться новоявленного родственничка и всего лишь пытаясь чуток минимизировать его творческие садистские порывы. Все дело было в том, что злодеем-садистом Лихо не был, он оказался просто совершенно иным. Сорванная или установленная под немыслимым углом в стародавние времена крыша давала столь непредсказуемый эффект, что догадаться о планах Лихаэля бедная попаданка даже не надеялась. С первопредком было, как с порывистым ветром ураганной силы: вот он дует в одну сторону, а в следующую секунду уже в другую, а то и вообще стих, чтобы через пяток секунд облагодетельствовать своим присутствием противоположное направление. Причем не факт, что направление окажется из списка стандартной розы ветров. С древнейшего станется «задуть» снизу (из-под земли) или сверху (да хоть из космоса или иных миров).
