Но затем они сначала разбили «Ганновер» 6:0, а потом победили «Бремен», «Лейпциг» и «Дрезден». Возвращение получилось фантастическим, и на родине их успехи восприняли очень позитивно. Они заставили людей гордиться тем, что они итальянцы, и по возвращении игроков чествовали, как героев-завоевателей. Никогда прежде ничего подобного никем не предпринималось, и символизм одержанной победы над немцами, старыми врагами, не остался незамеченным. Они были успешны на футбольном поле, но что было более важно в тех обстоятельствах, их победы составили политический триумф для страны и правившей в Италии фашистской партии.
Парижская Олимпиада 1924 года была уже не за горами, и у Италии были большие надежды на футбольную сборную. Розетта был одной из главных звезд национальной команды, но Бодзино, его давнишний председатель из «Про Верчелли», стоял у руля. Он был автором всей этой постыдной саги, а его попытки изобразить Розетту в роли наемника были явными ударами ниже пояса в войне против «Ювентуса». Розетта любил свою страну, но когда команда Италии отбыла в Париж 20 мая, он остался дома. Потом, следуя совету руководства «Юве», он написал в FIGC. Он умно поступил, заявив в письме, что не может поехать во Францию потому, что его босс в Турине не готов отпустить его с работы. Это подтверждало легитимность позиции «Юве» и вновь раскрыло все лицемерие решения «перерегистрировать» его в «Верчелли». Письмо четко и ясно перекладывало вину на Бодзино и Баруффини, а если брать шире, то на «Про Верчелли» и «Милан».
Теперь мечты Италии об олимпийском золоте были под угрозой, поэтому делу было придано общенациональное значение. В попытке разрешить безвыходную ситуацию, CONI, Итальянский олимпийский комитет, умолял Аньелли вмешаться, чтобы защитить их интересы. Невзирая на тот факт, что Розетта не был его игроком, он, по-видимому, сумел убедить Аймоне Марсана, его босса, отпустить игрока, чтобы тот мог исполнить свой патриотический долг перед страной. О согласии Аймоне Марсана позаботились, и Розетта сел на поезд в Париж накануне матча – открытия турнира против Испании. Так по распоряжению «Юве» (как это было ясно «Про Верчелли») было обеспечено участие игрока в победе Azzurri со счетом 1:0 и дальнейшее его появление в игре против Люксембурга, принесшей сборной выход в четвертьфинал.
Это был мастерский ход, и домой Розетта вернулся героем. Ему было двадцать два, у него впереди была долгая карьера, и превратности судьбы, постигшие его в предшествующие месяцы, убедили его, что его дом – это Турин. Было немыслимо представить его возвращение в «Верчелли», но – вот ведь абсурд – он продолжал числиться игроком «Про». В таких обстоятельствах клубу предстояло решить: либо они теряют его без какой-либо компенсации вообще, либо устраивают некую сделку с «Юве».
В конечном счете одураченный старый Бодзино принял чек на 50 тысяч лир. Аньелли не уточнял, за что именно выплачены эти деньги, но ему и не нужно было. «Ювентус» разрушил псевдолюбительский статус футбола и трансформировал его в рынок.
