цветы, как Ваши, только я уже точно не помню. Это было давно.
Зонтики даже не замечали, что давно движутся в одном направлении.
– А я, – смущённо сказал вдруг Чёрный Зонтик, – наверное, кажусь Вам таким, как все.
– О нет! – с поспешностью воскликнул Пёстрый Зонтик и ещё больше смутился от своей поспешности. – Вы совсем не похожи на всех. Вы такой большой и печальный… Наверное, оттого что Вы такой большой, в Вас так много печали.
Чёрный Зонтик усмехнулся:
– Просто я старый. Когда я был молод и у меня были ещё целы все спицы, я, кажется, действительно, выглядел… гм… бравым. Я раскрывался с таким, знаете ли, треском: кр-р-рах! Многие прохожие даже шарахались. А теперь меня трудно раскрыть и спицы мои скрипят. Ну и потом, я, конечно, изрядно пообносился. Видите ли, меня уже несколько раз латали. И чехол давно потерялся – где-то при переездах. И ручка вся в царапинах. – Чёрный Зонтик улыбнулся и стал от этого ещё печальней.
– Я люблю Вас, – неожиданно сказал Пёстрый Зонтик. – Вы самый лучший зонтик на свете!
– Я? – оторопел Чёрный Зонтик. – Да Вы только посмотрите, какой роскошный зонт шагает справа от Вас. Он даже весь напрягся и смотрит на Вас, как… как влюблённый!
– Он не влюблённый, – едва скользнув взглядом направо, сказал Пёстрый Зонтик. – Он самовлюблённый.
– Боже мой! – рассмеялся Чёрный Зонтик. – Вы так молоды и так прекрасны…
Внезапно оба зонтика закрыли и сдали на вешалку. Их хозяева вошли в кафе. Зонтики оказались совсем рядом – на соседних крючках.
– О чём Вы думаете? – спросил Пёстрый Зонтик, чтобы не молчать.
– Я думаю о том, – тщательно подбирая слова, отвечал Чёрный Зонтик, – что если бы я был немного моложе, то попросил бы разрешения поцеловать Вас.
В ответ Пёстрый Зонтик прильнул к Чёрному – они поцеловались и улыбнулись друг другу в темноте.
– Скажите, а Вы часто целовали другие зонтики? – спросил вдруг Пёстрый Зонтик.
– К сожалению, часто, – отвечал Чёрный, – но разве это имеет значение?
– Нет, – просто ответил Пёстрый Зонтик.
– Мы будем жить вместе! – Чёрный Зонтик заговорил взволнованным шёпотом. – Я никогда не буду пускать Вас под дождь, чтобы не поблёкли Ваши ромашки. Я один буду ходить под дождь: смотрите, какой я большой! Подо мной хватит места не только двоим, но и четверым, если каждый возьмёт соседей под руки. Я буду держать Вас в чехле – красивом чехле с ромашками. И только очень редко стану открывать чехол, чтобы полюбоваться Вами.
– Нет-нет, – протестовал Пёстрый Зонтик, – это я буду ходить под дождь! Вас нужно беречь – ведь таких, как Вы, нет больше.
Они говорили – и, часто-часто ударяясь об пол, с них капали слёзы.
– Всю гардеробную мне намочили! – проворчал старенький швейцар, доставая из кармана клетчатый носовой платок и прикладывая его к глазам. Старенький швейцар всю жизнь проработал на вешалке,
