маму с сестрой, звоню шефу. За неполные два года мы с Ростиславом Градовым сработались как одна команда. Теперь я богат и успешен. И мне есть что предложить любимой женщине. Даже гребанный Педагог одобрил бы такого жениха, как я. Только сама невеста меня забыла!
Морщусь, как от зубной боли. Да я за это время ни разу не взглянул на других телочек! Даже не переспал ни с кем. Думал об Ане. Страдал.
Но так и не сделал ничего. Дурак!
– Слушаю, Богдан Васильевич, – весело рокочет трубка. – Соскучился по работе? Давай возвращайся. Тут у нас утечка информации у партнеров. Хочу, чтобы ты занялся.
– Завтра буду, – произношу с неохотой. Мне нужно лично с Ростиславом поговорить. Попросить помощи. Один я точно не справлюсь.
– Жду, – коротко роняет шеф. И тут же в ухо врезаются заунывные гудки.
А я представляю довольное лицо Градова. Сколько я продержался в Шанске? Три неполных дня? Были же планы на речку смотаться с друзьями. Да все похер! Я хочу видеть Аню. Пусть скажет в лицо, что не помнит меня. Не знает… Как же больно, твою мать! Ну да ничего. Я потерплю. Повидаемся еще. А заодно сделаем экспертизу ДНК. И если выяснится… Подам в суд и буду требовать восстановить мое право на отцовство.
«Они тебя как баклана в суде сделают», – проносится в голове. Аня – адвокат от бога и за своего ребенка будет биться до последнего.
«Погоди, – останавливаю сам себя. – Нужно узнать, когда и где у нее ближайшая защита, и подъехать. Поговорить. Может, удастся все решить мирно».
«Пробей, где у нее следующее заседание», – пишу помощнику. И сам себе готов дать хороший подзатыльник. Почему я раньше не догадался?
«Уже посмотрел, – приходит сообщение. – После аварии она отошла от дел. Последнее – какой-то Даши Ивановой».
– Да знаю я! – бью в сердцах по рулю. – Сам ее охранял тогда.
И тут же замираю на месте от ужаса. Даже дышать перестаю. Какая еще авария? И почему я об этом узнаю только сейчас?
«Аня сильно пострадала? Какие последствия?» – печатаю и не попадаю в нужные буквы. Палец дрожит, как от дурного предчувствия.
«Уже работаем!» – высвечивается быстрый ответ.
Хлопает дверца машины, возвращая меня в реальность.
– Данечка, багажник открой, – просит мама.
Подрываюсь с места и, забрав у матери и сестры сумки с обновками, распахиваю нутро Крузака, доставшегося мне по наследству от школьного друга Вити Торганова. Ставлю рядком бумажные пакеты. И захлопнув багажник, помогаю маме усесться на заднее сиденье.
– Мне нужно уехать, – замечаю негромко.
– Я так и поняла, – вздыхает она печально. – Я Лизе уже высказала, – недовольно косится на сестру, усевшуюся рядом.
– Все нормально, мам. Не ругайся. Лиза поступила правильно. Поеду в Москву. Попробую выцарапать сына… – объясняю натужно. Каждое слово дается с трудом.
– Прояви милосердие, сынок. – Мамина морщинистая рука ложится мне на предплечье. – У той женщины могли быть свои причины так
