запирал, и стражи за дверями не оказалось. Кордия уже собралась с облегчением вздохнуть, но потом подумала, что это не означает легкого побега из дворца: ведь, чтобы добраться до братьев, ей нужна лошадь. Вот тьма! Она представила себе, как крадется в королевскую конюшню и нервно рассмеялась. Ей не хотелось ввязываться в очередное приключение, тем более учитывая, какой дождь лил за окном, но выхода у нее не было. Она должна узнать реальное положение дел в Кассии. Полной веры словам отца у нее не было. Он был прекрасным политиком и умел честно лгать.
Звук тяжелых шагов прервал ее размышления. Дор. Кордия с досадой закусила губу и вернулась в покои. Спешно вытерла мокрые щеки и пригладила волосы. И тут же разозлилась на себя за собственное самомнение: да мало ли к кому идет этот герцог! Можно подумать, она тут одна живет на этаже! Без сил опустилась в кресло, глядя, как в подсвечниках догорают свечи и воск медленно стекает по железной ножке. Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Сердце забилось чаще, и ладони стали влажными.
– Войдите, – сказала Кордия и постаралась придать себе непринужденный вид. Дор вошел и закрыл за собой дверь. Покои тут же наполнились запахом грозы. Она поднялась, гадая, зачем герцог пожаловал к ней. Можно было бы спросить, но она не смогла. Ждала, пока заговорит он. Ворон Мариана непривычно смотрелся на плече Дора и выглядел встревоженным.
– Я тебе кое-что принес, – сказал Дор и, вытащив из складок плаща бумаги, положил их на стол.
– Что это?
– Документы на покупку ведьмы Кордии Росы, – сказал Дор, глядя как она идет к столу. – Будет лучше, если ты сама их уничтожишь.
– Даешь мне вольную? – усмехнулась Кордия, беря в руки бумаги. Она быстро пробежала глазами по тексту и удивилась тому, как дорого он за нее заплатил. Свободной от работы на него она могла стать через двадцать лет или по его личному решению.
– Я бы все равно это сделал. Просто приезд твоего отца все ускорил, – признался Дор.
– Кто угодно может проговориться, о том, как я сюда попала, – подходя к камину, сказала Кордия. Она бросила бумаги в огонь и стала смотреть, как он пожирает их, как скукоживаются и темнеют края. Если бы так же в огне могло сгореть ее прошлое!
– Для всех ты была моей ассистенткой. Я никому не говорил, что…
– Штефан знает правду. Оскар и Бальтазар тоже в курсе. Для них это возможность отыграться на мне за свою боль, – сказала Кордия и, выпрямившись, подняла голову и посмотрела Дору в глаза. – Спасибо, что принес мне эти документы. Для меня это много значит.
Герцог кивнул, и они замолчали. Было слышно, как в окно стучит дождь и в камине потрескивает огонь.
– У меня есть только один вариант, чтобы ты осталась здесь, – сказал Дор. – Брак со мной. Это единственное, что я могу предложить тебе.
– Отец… отец поставил мне условие, – тихо проговорила Кордия. – И теперь я обязана вернуться, иначе пострадает близкий мне человек.
– Ты поэтому плакала?
– У тебя привычка все замечать,
