хлопала, он поднял свой грязный мешок, подошел к дальней стене, отодвинул коврик и легко поднял за кольцо дверцу в погреб. Чихнул от поднявшейся пыли и бодренько спрыгнул внутрь.
– Вот ты… изба-предательница! – возмутилась я, топая ногой. Меня она с самого приезда мурыжила, доступ к запасам перекрывая, а тут поглядите-ка на нее! Изба виновато затрещала.
– Я тебе еще это припомню, – потрясла я кулаком. – Ишь чего удумала! Постороннего – в святая святых! Думай, что делаешь-то!
Бревна заскрипели.
– Скрипи-скрипи, – я сжала зубы. – Поговорим еще с тобой!
И полезла следом за Лихом. Мало ли что он там подложить собирается. У меня вот проверяющие какие-то могут нагрянуть, мага рогатого спасать, а тут сюрприз. Нет, с одной стороны, я ведьма независимая, что хочу, то и храню дома, а с другой – леший расстроится.
В погребе было светло, тепло и сухо. А главное – очень изобильно. Даже правый глаз от злости задергался, когда я рассматривала ломившиеся от запасов полки. Свиной окорок, колбасы, соленья… Только в углу чуть закоптилась стена от пожара, который я почти устроила избе в первый день. Нет, определенно, надо было все жечь! Это ж я на растительном корме почти неделю, голодная, а она!..
– Ну вот, – Лихо пристроил свой мешок на полу. – Я скоро заберу, ладно? Пусть полежит.
– Что там? – буркнула недовольно я, складывая руки на груди.
– А, ничего особенного, – Лихо почесал затылок. – Рябинница.
Я присвистнула. Ничего особенного, ага. За эту травку, которую можно было найти только на третий день новолуния в самом центре непролазных топей, ведьмы готовы были на что угодно. И если не хранить ее с помощью колдовства, то она засыхала уже через сутки и становилась совершенно непригодна для черных зелий. Тех, что Ковен строго-настрого запретил ведьмам изготавливать.
Я прищурилась. А Лихо цапнул с полки банку с вареньем, развернул меня за плечи к выходу и подтолкнул:
– Пошли, чего тут сидеть.
Но не успела я ногу на лестницу поставить, как в дверь снова постучали. Правда, на этот раз входить сразу гость не стал. Оно и правильно. Вдруг с порога зашибу. Сейчас вот, например, могла бы – настроение подходящее.
– Не вылезай пока, – сказала я Лиху, а сама, поднявшись наверх, дверцу в погреб захлопнула и коврик на место положила. И только потом задумалась: смогу ли снова туда попасть?
Представила, как буду из-под пола Лихо вызволять, впечатлилась своей фантазией и открыла дверь.
– Ой, – воскликнула уже знакомая торговка пирожками, суя мне в руки вкусно пахнущий сверток. – Госпожа ведьма, доброй ночи, какая вы, оказывается… – улыбнулась она, а я еле подавила желание пригладить лохматые волосы: не ждала я городских так быстро. А с другой стороны – не наводить же каждый раз красоту перед гостями. Пусть привыкают к такой ведьме – растрепанной и рыжей.
– Я, значит, иду-иду тут и дай, думаю, к ведьме нашей новой заскочу,
