покушать, кусаться надумала,
Шейку надула, расправив чешуечки,
Глазками шарит, над травкой поднявшися.
В травке под кустиком, скрывшись под веточки,
Собачка с щенятами, малыми пряталась.
От зноя горячего солнышка денного,
Деток своих укрывала, мамочка.
Деточки плакали, жарко им в шерсточке,
Пить им хотелось, водички холодненькой,
Только водичка была та далеченько!
Тропка средь травушки, вилась до реченьки.
Тропку ту дальнюю, змейка захватчица,
Выползла, заняла, глаза словно чашечки!
Ждет она смотрит, кого жажда обуяла?
Кто пойдет тропочкой, чтобы попастися?
Деточки плакали, жарко им в шерсточке,
Маму не слушались, жажда уж сильная!
Только дождались как мама уснула,
Вмиг побежали тропкой до реченьки!
Змейка завидела деток щеночечков,
Бросилась к ним, белы зубки нацеливши.
Тело упругое, быстрое змейкино,
Злобные глазки, жаждут наживушки!
Змейка шипела, зубками щелкала,
Детки кричали, мамочку звали.
Солнышко знойное, тихим свидетелем,
Свет озаряло, палило всем издали.
Мама услышала, кинулась к тропочке,
Быстро спасать, своих деток от гибели!
Лай подняла, на змейку набросившись,
Страшно ей было, но детки важней всего…
Змейка сбежала, хвостом взмахи быстрые!
Детки-щеночки, спрятались в кустиках,
Там, под кустом, умирала их мамочка,
Змейкин укус был виден сквозь шерсточку…
Детки все плакали, мамочку жалко им!
Лай подняла, на змейку набросившись…
Страшно ей было, но детки важней всего!
Нет больше мамочки, зато живы все деточки!
Все, что есть в жизни, без деток бессмысленно,
Все, что ты нажил, без деток пустое,
Жить на земле, одному не положено,
Детки родные, в мире, важней всего!
Денис Александрович Грей. 2021 год.
Её уж нет…
Горел закат и удлинялись призрачные тени,
Садилось солнце, превратившись в красный полукруг.
Прохладный ветер замер, словно как и вовсе не был,
Его лишь шепот, тихо колыхал листву вокруг.
Ты собиралась, поправляя складки шелка на коленях,
Смущенные глаза и быстрые движенья утонченных рук.
Твои веснушки на щеках, как будто дар весенний,
Прощальный поцелуй, и вкус слегка соленых губ.
А я вздохнул, смотря в окно, где медленно темнело небо:
– Ведь мы увидимся?
– Не знаю, позвоню…
Закрылась
