И как это всё связать с пупсом на её руках?
Нет, не буду больше думать об этом! Но если выкинуть из головы это дело, то сразу возникнут непрошенные мысли про "оно". Марго требует моего окончательного ответа. А я каждый раз прошу её дать мне время на размышление.А она всякий раз талдычит: "С этим нельзя тянуть!"
ГЛАВА 7
Доктор Хошабо пытался совладать с томительным колебанием за грудиной. Оно возникло тогда, когда он узнал о гибели Алёны Горожанкиной. И с тех пор не утихало.
Жена нырнула под одеяло и прижалась к нему, но сделал вид, что погружён в беспробудный сон.
Позже, когда она уснула, он вспомнил, как увидел Томочку в своём кабинете полтора года назад. Среднестатистическая, возрастная, только что собравшая себя по кусочкам после развода. Нет, это был не его типаж.
Она пришла с дочерью. Перед ним предстало улучшенное, отредактированное мамино переиздание, и его сердце нырнуло в мёртвую петлю. Он принял протянутую девочкой ладонь и примерился к её топографии.
Сеанс иглоукалывания может быть эротичным. Кто бы мог подумать! По завершении он ощутил себя воздушным, почти прозрачным, более того, он забыл о своём «низе» и вскочил на ноги-шарниры…
Утром он проснулся от шума воды в ванной, перекатился на край кровати и свесил свои лишённые растительности ноги. " Известно ли Томочке про его связь с Горбатым переулком?"
А тем временем Тамара Аркадьевна, совершая омовение, думала о том, что супруг
напоминает кентавра. Только вместо лошадиных ног – две вполне себе человеческих конечности. Правда, деформированные ДЦП.
Когда она вышла из душа, муж поинтересовался:
– Накопали что-нибудь?
Он намеренно употребил множественное число, чтобы сделать акцент на некую коллективную ответственность, хотя про себя осознавал: ответственность здесь всё-таки личная- на капитане Затопец. И капитан Затопец ответила вполне в духе ведомства:
– Есть кое-что.
И он, всё просекая, заключил: да, кое-что её группа нарыла.
– Но лучше не обнадёживаться, – продолжила Томочка. – Дело мутное, с неким подтекстом. А если учесть, что большинство дел, с которыми имеем дело, вполне себе конкретные, без всякой там изощрённости, то понятное дело, что ощущаешь себя не в своей тарелке.
Здесь Дмитрий сделал над собой усилие, чтобы не дать прорваться на поверхность некой догадке. Последующее Томино высказывание ему в этом помогло:
– Накануне в доме по соседству был некий Шадыханов. Явился в Горбатый переулок на свидание. А его подружка, между прочим, наша сотрудница.
– Это всё?– спросил он, догадываясь, что в Томином загашнике припрятано ещё кое-что. Но вместо ответа получил встречный вопрос:
– А знаешь, как Шадыханов называет любовницу?
– М-м-м! Дай подумать. Солнышко? Зайка?
– Не угадал. Пупсёныш!
– Что ж, это неудивительно. Речь ведь о Зине Сыропятовой? А мы с ней из
