на гиганта, стоявшего рядом со мной и опасно покачивавшегося из стороны в сторону.
– Не притворяйся, что ты не понимаешь, о чем я. Ты же самая амбициозная из всех моих знакомых!
Зак начал подергивать ногой, как делал всякий раз, когда нервничал, а нервничал он часто.
– Почему здесь все думают, будто амбициозность превращает тебя в чудовище? Да, я отказываюсь проигрывать и не боюсь в этом признаться.
Он не имел в виду ничего плохого, но порой вел себя как мой отец, когда его не видели обожавшие его клиенты, сослуживцы и соседи. Для них он был приятным в общении шутником, бестолково очаровательным. И это так и было. Но еще он был помешан на статусе, достижениях ради достижений, и ради них мог плевать на что-то по-настоящему важное, например на людей вокруг. На маму и меня. А еще отец всегда был чем-то недоволен. Все, что родители создавали для себя – закусочную и «уютную» двухкомнатную квартирку на Западной Двадцать шестой в Челси, – мама наполняла домашней стряпней и бесконечной заботой. И это было здорово. Просто идиллия. Но отцу всегда было мало, и вот мы лишились и этого.
– То есть ты считаешь, что студенты нашего юрфака недостаточно стремятся чего-то добиться? – Это все равно что сказать, что проблема в прайде львов в том, что они предпочитают овощи.
– Но они притворяются, что они не стремятся ничего добиться. Это лицемерие! – Зак многозначительно сверкнул глазами в мою сторону. В этом весь Зак: или избегает зрительного контакта, или буравит тебя взглядом. Он никогда не отличался умеренностью. Но и я тоже. По крайней мере, Зак не пытался скрыть свое настоящее «я» под личиной весельчака, в отличие от моего отца. Зак был честен с другими, и я уважала его за это.
– Моя мать работала официанткой и уборщицей, а отец пахал на сталелитейном заводе. Обычные работяги, без образования, они вкалывали, как лошади. Посмотри на своих предков. Такие же трудяги, как мои, у них обманом отобрали честно заработанные деньги, сведя их тем самым в могилу! – Он ткнул в меня пальцем. – Успех – это абстракция только для богатых.
Я пожала плечами:
– Лично я собираюсь служить обществу.
Зак приподнял одну бровь:
– Служить обществу? Это, конечно, очень благородно и все такое, но у таких, как мы, нет подобной опции.
– Говори за себя! – отрезала я. – Я собираюсь всеми правдами и неправдами устроиться в прокуратуру, а на деньги я плевать хотела.
Еще мне не нравится, когда меня недооценивают. Я собиралась посвятить жизнь тому, чтобы защищать простых людей, таких как мои родители, трудолюбивые иммигранты, которых один из завсегдатаев, с виду такой душка, убедил взять сто тысяч долларов под залог закусочной и инвестировать в «секретный» проект «Гудзон-Ярдс». Собственно говоря, убедил он только моего отца, и тот вложил деньги, не посоветовавшись с мамой. Затем – пшик! – деньги исчезли, тот завсегдатай тоже. С молниеносной скоростью банк арестовал закусочную без
