ещё. И забудь. Ничего там не нароешь, даже если она тебе миллион посулила. Зеленью.
– Куда там, – фыркнул Андрей. – Едва-едва хватит с долгами рассчитаться.
– Тем более не лезь, – заключил Викторыч, выбрался из-за стола и сунулся к старому, обшарпанному сейфу в углу. Андрей с надеждой в мутных глазах глянул на знакомую, серую дверцу и непроизвольно сглотнул. У Викторыча в сейфе бутылочка всегда водилась, да не одна. Во времена оны , после особо зубодробительного дня, хорошим тоном считалось к Викторычу на рюмку чая заглянуть, лечебную капельку в организм запустить.
Не свезло. Хозяин кабинета добыл из стального брюха пачку фотографий и небрежно бросил на стол. Те рассыпались веером, точно давешние утренние купюры. Но не такие красивые, понятно.
– Вот, смотри, – протянул равнодушно, однако скривился так, словно его заставили порнографию распространять. – Эксперт у нас молодой, ретивый, энтузиаст – нащёлкал кадров на целое портфолио. Я распечатал, думал, для работы пригодятся. Не пригодились, выбрасывать теперь.
– Так я заберу? – с надеждой спросил Андрей. Для работы тоже не нужны, а вот для отчёта… Отчёт не в пример красочней получается при художественном оформлении, вполне может и премия выгореть. Пустячок, а приятно.
Небрежно пошевелил пальцем фотографии, крупные планы тела сразу отодвинул в сторону – ничего там интересного нет. А вот общий план подтянул поближе, присмотрелся. Тут место происшествия взято широко, щедро, с прилегающей территорией. Какой-то двор с выщербленным, старым асфальтом, клумба с пёстрыми цветочками, напротив неё – площадка с мусорными баками. Ничего особенного. По стране таких дворов в любом городе за сотню. Проснёшься после пьянки, так уверенно и не скажешь – в родном ты городе, или укатил за тридевять земель, на винных-то парах.
– А ведь права вдовушка, – заметил Андрей и толкнул фотографию поближе к Викторычу. – Нет возле трупа ни трансформаторной будки, ни проводов. Даже захудалой батарейки не валяется. По всему выходит, что не тут Малюта с электричеством экспериментировал.
– Понятно, что не тут, – покладисто согласился тот. – Током его торкнуло где-нибудь в клубе или на хате. А кому надо покойника у себя светить, на вопросы отвечать, клиентов отпугивать? Вот и выкинули куда подальше.
Пожал покатыми плечами, отчего костюм сморщился вовсе уж болезненно.
– Только ведь это не убийство. Нехороший поступок, кто ж спорит – трупы по дворам раскидывать. Можно даже статью какую-никакую пришить, да только убийством это всё равно не станет.
– А если всё-таки? – нерешительно протянул Андрей.
– А хоть бы и так, – легкомысленно отмахнулся Викторыч. – Уж я-то плакать точно не буду. Всю свою сознательную жизнь этот ублюдок к такому вот концу шёл. Как говорится – собаке собачья смерть.
– Не оскорбляй собаку сравнением, – усмехнулся Андрей.
– Так говорится, – повторил Викторыч.
– А на похороны, как водится, народу набежит
